Muse. Electrify my life. Биография хедлайнеров британского рока

Впрочем, возвращаясь к зиме 2002 года, Мэтт думал не только о новых подходах к созданию альбома. Он размышлял и о новых подходах к восприятию мира. Он стал чаще видеться с семьей, потому что понял, что прошло уже немало лет с тех пор, как гастроли слились воедино, и он общался с родными слишком редко; въехав во взрослую жизнь на башне боевого танка Muse, он очень ценил свою независимость, которая помогала ему почувствовать себя сильнее, но, пообщавшись со сплоченными итальянскими семьями, он понял, что ему не хватает отцовского влияния в жизни.

Особенно остро он ощутил эту семейную сплоченность на Рождество. Приехав в Италию, чтобы провести праздник с родителями подруги, Мэтт оказался на шумном семейном мероприятии и почувствовал там себя лишним, словно ему там не место. Это оказалось для него слишком: Мэтт вышел из дома, уехал на машине один в горы, припарковался в самом пустынном месте, какое смог найти, и долго сидел, смотря вокруг на свое первое снежное Рождество, размышляя о тьме и свете в его жизни, о нетронутом белоснежном спокойствии за ветровым стеклом и надвигающейся буре войны за горизонтом. На личном уровне то было едва ли не лучшее время в его жизни, а вот на глобальном – едва ли не худшим.

И, возможно, когда он бродил по заснеженной долине, хруст свежего льда под его ногами напоминал стук армейских сапог.

Пол Рив

Над чем вы работали с Muse, когда вышел Hullabaloo?

Я на самом деле не переставал с ними работать с тех самых пор, как мы впервые пришли на студию записывать The Muse EP. Многие на самом деле забывают о Hullabaloo – это DVD с одним концертом, а на компакт-диске вышел сборник лучших наших песен с обратных сторон синглов. Мы вместе записали только пару вещей, целый альбом никогда не делали, но, пожалуй, за это время мы провели 20–30 сеансов записи. Я лично думаю, что в коллекции песен с обратных сторон синглов на Absolution есть нечто особенно. Я работал с ними над кое-какими вещами для радио, когда нужно было что-нибудь сколотить очень быстро. К Origin Of Symmetry я не имею вообще никакого отношения, но в то время я занимался вещами для заполнения синглов, а Мэтт экспериментировал с разными продюсерами.

Вы были кем-то вроде «продюсера под рукой»?

Да, примерно так. Группе было очень комфортно со мной, я не боялся предлагать им идеи, а они не боялись говорить мне «иди на хрен», и наоборот. Мы до сих пор точно так же общаемся с группой, и это здорово. Я не ездил на гастроли, но каждые несколько месяцев мы шли на студию и записывали новые песни для обратных сторон синглов.

Они сильно выросли за время турне Origin Of Symmetry, казались ли они вам совершенно другими людьми, когда вы их видели после перерывов?

Да. Я, если честно, не понимаю, как можно вообще не стать другим человеком в таких условиях. Если ты пережил такой опыт и не изменился, значит, с тобой что-то не так. Но, по сути, они остались такими же. Крис, в частности, человек очень приземленный, укоренившийся, пожалуй, он изменился меньше всех. В целом они изменились к лучшему. Говорят, слава портит людей, но слава – это опыт, равно как и успех, а если ты ничего не вынесешь из опыта, на хрена все это нужно? У Мэтта определенно весьма эклектичные интересы. У него, как по мне, очень здоровые отношения с паранойей и конспирологией, и он использовал свое богатство и возможности для того, чтобы заняться этими темами и расширить свой разум – и мне кажется, что если бы я добился такого же успеха, то занялся бы тем же. Они изменились, но интересным, позитивным образом.

Бывало ли такое, чтобы в студии творилось настоящее волшебство?