Muse. Electrify my life. Биография хедлайнеров британского рока

Состояние здоровья [современной музыки] можно оценить по желанию людей ходить на концерты, а концерты сейчас популярнее, чем когда-либо. На все фестивали билеты разлетаются еще до того, как люди узнают, кто вообще там играет, и многие группы выступают на все более больших площадках; в следующем году, возможно, мы впервые за долгое время увидим стадионное выступление какой-нибудь другой группы, кроме U2. Пора уже чтобы еще хотя бы пара групп вышла на тот же уровень. В восьмидесятых и начале девяностых стадионная атмосфера и «большая» концертная музыка пережили определенный спад, но сейчас, похоже, все возвращается. Это здоровый признак, потому что мне интересны больше всего именно концерты, живая музыка. Для меня это главное… Я всегда хотел давать большие концерты в старом добром духе, я всегда ждал этого с нетерпением, и, как мне кажется, пришло время, чтобы несколько хороших новых групп, а не только старые классики вроде U2 и Bon Jovi, вышли на этот уровень. Я буду очень рад увидеть новое поколение больших концертных групп. Я вижу, что люди хотят ходить на концерты, просто, блин, выходить из дома, перестать смотреть телевизор и сидеть дома, ничего не делая.

Глава десятая

«Видишь? – Мэтт Беллами показывает в дальний конец мадридской арены «Паласио-Депортес», где техники отчаянно пытаются собрать сцену. До открытия дверей в зал остается два часа, а начать саундчек нет ни малейшего шанса. – Вот так все должно было выглядеть в девять утра…»

Пять часов вечера, 27 октября 2006 года. Мэтт Беллами ушел со мной на трибуны «Паласио-Депортес», чтобы дать интервью NME в преддверии грядущего британского турне по аренам, хотя в основном мы говорили о его любимых теориях заговора. Мы обсудили «Двенадцатую планету» Ситчина и ее объяснения отсутствия окаменевших остатков, связывавших между собой неандертальцев и людей, вероятность того, что теракт 11 сентября был подстроен, рептилоидов из другого измерения и их умение захватывать разумы королевских особ, звездные карты в Кидонии и разномастную политическую коррупцию.

Мэтт выглядел как настоящая эксцентричная рок-звезда – оранжевые брюки, похожие на пижамные, и угловатые японские очки, – и рассказывал о том, как раздражает его цирк под названием «демократия», с подозрением отнесся к новости, что Северная Корея испытывает ядерное оружие, и напрямую сказал, что устроить гражданскую войну, забросать политиков коктейлями Молотова и сжечь Парламент – это единственный путь вперед. Его теория состояла в том, что революция в уме должна произойти еще до каких-либо физических действий, что люди должны понимать, что газеты – это просто пропаганда, а их лидеры – марионетки, которые служат темным силам мира. Он ни за что бы не возглавил революцию, но с удовольствием бы последовал за ней.