Muse. Electrify my life. Биография хедлайнеров британского рока

В то невероятно жаркое лето 1995 года ребята из Muse развлекались, пробираясь на приходившие в Тинмутский порт танкеры и прыгая в море с кормы, а в свободное от этого время ездили на фестивали. Впервые они побывали на Редингском фестивале в августе 1994 года – там Мэтт немало вдохновился Джеффом Бакли, первым музыкантом, услышав которого, Мэтт решил, что в пении фальцетом нет ничего плохого, – а в июне 1995-го поехали без билетов в Пилтон на «Гластонбери». Дом вспоминает, как доплелся с вокзала до места проведения фестиваля и несколько часов ходил вокруг забора, пока случайно не наткнулся на какого-то парня с переносной дрелью и дровами, из которых он сделал себе лестницу. Они встали в небольшую толпу, наблюдавшую за этой весьма предприимчивой самодеятельностью, а потом вслед за парнем перебрались через забор и отпраздновали свое бесплатное попадание на фестиваль самым отвратительным образом. Другой случай: на улице холод и грязь по колено, а Мэтт как раз потерял обувь, отрываясь у сцены под Weezer[22]. Босым он проходил все выходные, рискуя получить обморожение. Кто-то свалил туалетные кабинки недалеко от их палатки, забрызгав их спальные места сточными водами, и у ребят не осталось иного выбора, кроме как пользоваться в качестве «туалетов» пластиковыми пакетами. Удивительно, но даже это не вызвало у них отвращения к фестивалям, и Рединг‐1996 стал для Muse очень ярким переживанием. Смотря выступление Rage Against The Machine на главной сцене, Дом повернулся к Мэтту и сказал: «Когда мы станем хедлайнерами на этой сцене, вот тогда можно будет сказать, что карьера удалась».

В следующие одиннадцать лет, добиваясь все бóльших успехов и играя во все более вместительных залах, Мэтт и Дом периодически спрашивали друг друга, удалась ли карьера. Ответ всегда был один – «Нет, мы еще не были хедлайнерами в Рединге»[23].

Тогда это выглядело несбыточной мечтой. Но оказалось, что это пророчество, причем весьма реалистичное.

* * *

В 1996 году процесс улучшения музыкальных навыков стал совсем трудоемким: Мэтт посвящал меньше времени пению с группой и больше – исполнению длинных, сложных, импровизационных произведений, вдохновленных интересом к классической музыке; он принял твердое решение стать настоящим виртуозом в игре и на гитаре, и на фортепиано. Концерты, которые они организовывали в ближайших пабах (благословенных местах вроде «Бир-Энджин» в Кредитоне и «Пират» в прибрежном серферском городке Фолмут), чтобы поиграть для друзей, использовались в том числе для обкатки новых драйвовых рок-вещей, которые они сочиняли. В этих песнях сочетались роковый гранитный треск, который звучал свежо на фоне фривольного брит-попа, и тяжеловесная поступь, характерная для многих подражателей Oasis, а также парящий мелодизм, напоминающий лучшие моменты ранних Radiohead.

Песни вроде Cave и Overdue стали первыми, появившимися из их громкого (но бесформенного) шума. Overdue была грубо отесанной песней, в которой задумчивый арпеджированный куплет перерастал в мелодичный припев с диким фальцетным визгом и жесткими звуками ведущей гитары, не слишком далеко ушедшими от некоторых мест с альбома Radiohead The Bends или забытого шедевра с их первой пластинки, Pop Is Dead. Cave, с другой стороны, более конкретно обозначила, куда Muse собирается двигаться в музыкальном плане – даже в сыром виде образца 1996 года этот придушенный риффами фанк-поповый трэш источал эпичность и помпезность, особенно когда вокал Мэтта на строчке «Come into my cave»[24] перерастает в трель а-ля Том Йорк, а в кульминации звучит оперное вокальное тремоло, которое позже стало характерной чертой Мэтта.

Новые песни оказались достаточно сильными, чтобы промоутеры «Каверн» предложили Muse место хедлайнеров в Эксетере в рамках гастрольного тура Big Top Trip: веселое брит-поп трио Dodgy возило с собой по стране цирк-шапито, в котором и устраивало концерты. Сцену для групп без контрактов отдавали местным промоутерам, чтобы те подобрали лучшие местные коллективы, а Muse к тому времени были уже достаточно популярны, чтобы закрывать вечер. То был первый фестиваль, на котором они выступили в качестве хедлайнеров, и это место их устраивало больше, чем любое другое.