Muse. Electrify my life. Биография хедлайнеров британского рока

За шесть месяцев сравнительного покоя в Брайтоне перед их глазами прошло много перемен. Origin Of Symmetry в конце концов добрался до платинового статуса. Taste Media сумели разорвать контракт с Maverick и стали искать для Muse новый американский лейбл. Пока товарищи по группе тратили появившиеся у них деньги на быстрые машины и дорогие отпуски, Крис запланировал свадьбу со своей подругой Келли.

Они много времени тратили, обсуждая прошедшие годы гастролей и решая, что будут делать по-другому в будущем. Балы-маскарады сыграли свою роль и помогли группе и фанатам преодолеть смущение, но потом поклонники стали моложе, вечеринки больше и, по сути, превратились в автограф-сессии, так что они решили не устраивать их на будущих гастролях (кроме всего прочего, «происходили кое-какие вещи», которые помогли группе понять опасность «института» фанаток, и к Мэтту снова вернулись прежние чувства – для него не было ничего менее привлекательного, чем девушка, которая хочет с ним переспать только из-за того, какой он на сцене). Они решили, что, хотя работа с двумя продюсерами на Origin оказалась успешной, для третьего альбома они найдут одного продюсера, чтобы подборка песен оказалась более связной. А еще они вспомнили выступление в «Доклендс-Арене»; группа была в восторге от того, что отыграла такой большой концерт, но ей было жаль фанатов в задних рядах, которым ничего не было видно из-за маленьких экранов и минимального светового шоу. Если им доведется снова играть такие большие шоу, решили они, то нужны большие экраны, крутые эффекты, настоящее стадионное шоу. Им нужно устраивать спектакль.

В первые месяцы 2002 года ребята играли в бадминтон на морозе, джемовали и заново сдружились как «просто» люди, а не приятели по гастрольному автобусу, и в тот период появился кое-какой новый материал. За восемь месяцев после того, как Мэтт познакомился в Римини с той самой «особенной» девушкой – студенткой-психиатром по имени Гайя Поллони, – у них завязалось общение, и они начали по-настоящему встречаться. Доминик нашел себе девушку из Пенсильвании, а Крис женился, так что новый материал оказался более позитивным и «долюбленным». В первой половине 2002 года они записали в брайтонской усадьбе демо-версии восьми или девяти песен; одни напоминали ABBA, другие были помрачнее, но большинство из них начали жизнь как откровенные любовные песни, настроение группы в целом кардинально изменилось. Если запись Origin Of Symmetry проходила в зловещей тени недавнего расставания Мэтта, то третий альбом (поначалу) купался в лучах спокойствия и радости.

Впрочем, даже счастливые песни Muse, конечно, не были похожи, скажем, на Supergrass. Впервые получив возможность спокойно записать демо-версии, Muse стали экспериментировать с каждым новым треком, и многие песни значительно поменялись в течение 2002 года – группа искала разные способы их исполнить. Из тех песен, над которыми они работали в Брайтоне, Butterflies And Hurricanes, которую стали играть на гастролях 2001 года в инструментальном виде, приняла собственную, постоянно меняющуюся форму – Мэтт начал работать над ней за роялем «Steinway», засев в фортепианной комнате гостиницы в турне Origin на несколько часов и наращивая ноты над простым двухнотным парадидлом до тех пор, пока не обнаружил, что играет мощные пятинотные аккорды, которые звучат словно подбирающиеся грозовые тучи. Потребовалось несколько месяцев эволюции и сырых концертных исполнений в инструментальной форме, прежде чем песня превратилась в помп-рокового левиафана, которым всегда должна была стать, а в это время четкую форму уже стали принимать другие, более свежие композиции.

Рифф, вдохновленный System Of A Down и поначалу названный New D или De-Tuned Riff, начал свою жизнь на фортепиано в Брайтоне и присоединился к ряду инструментальных пьес Muse, которые благодаря постепенной концертной работе превратились в знаменитые на весь мир классические песни: из него вырос Stockholm Syndrome. Яростный поп-металлический шум в духе In Your World с рабочими названиями Action Faust и TSP (в конце концов остановились на The Small Print) вышел на первый план; он словно пересказывал миф о Роберте Джонсоне и перекрестке[98] от лица дьявола: «Sell, I’ll sell your memories/For £15 a year/But just the good days… And be my slave to the grave/I’m a priest God never paid»[99].