Мушкетер и фея и другие истории из жизни Джонни Воробьева

— Переходный возраст… — рассеянно откликнулась Вика.

— Не туда он переходит, — мрачно сказал Сергей.

Но Вика не ответила. Она переживала свои неудачи.

Только что Вика поссорилась со своим юным дядюшкой Петей Каледонцевым.

Петя был студент. Он приехал в гости к родственникам, в том числе и к Вике. В августе он собирался отправиться на стройку со студенческим отрядом, но до этого должен был пересдать экзамен: у Пети был «хвост» по органической химии. С «хвостом» его, конечно, в отряд не взяли бы.

Петя собирался в тихом городке отдохнуть как следует и подготовить химию. Отдыхал он успешно, а что касается химии… Но в конце концов он был взрослый человек и отвечал за свои дела сам. Не то что Вика. За Вику отвечала ее тетя, Нина Валерьевна, потому что Викины родители, как обычно, проводили отпуск в туристической поездке, на этот раз заграничной.

Нина Валерьевна, жалуясь на головную боль и прочие недуги, жаловалась заодно и на Вику. Та была «кошмар, а не девочка». А Петя — младший брат Нины Валерьевны — хороший. Он был вежлив, изящен, весел. У него были тонкие усики и внешность юного матадора.

Ребята сначала прозвали Петю Каледонцева «Дон Каледон», а потом — «Дон Педро».

Чтобы не скучать вдали от столицы, Дон Педро привез с собой портативный магнитофон с длинным иностранным названием.

Из-за этого магнитофона и вышла ссора. Вике хотелось послушать ультрамодные записи, а Дон не давал.

— Опять трогала? — грозно спросил он, когда увидел, что магнитофон стоит не на месте.

— Рассыплется, что ли? — сказала Вика.

— Сколько раз говорил: не лапай!

— Жадина! Иди тетушке пожалуйся!

— Чего это я буду жаловаться? — удивился Петя.

— Она меня отругает, а тебя пожалеет. Она и так все время: «Ко-ко-ко, мой Петенька! Ко-ко-ко, мой цыпленочек! Скушай котлеточку, деточка…»

Петя счел несолидным сердиться на девчоночьи выходки.

Он засмеялся и сказал:

— Очень похоже.

Обманутая этим смехом, Вика ласково попросила:

— Ну дай. Я только одну пленочку послушаю.

— Обойдешься, — сказал Петя, — без музыки. Маленькая еще.

Вика подошла к открытому окну и оттуда сказала:

— Жмот ты несчастный. Дон Педро… Дон Пудро… Дон Пыдро!

Петя пустил в нее толстым учебником органической химии. Вика пригнулась, и книга вылетела в окно, хлопая листами, будто курица крыльями.

Следом выскочила Вика.

Теперь они с Сергеем сидели на крыльце и грустно думали каждый о своем.

К ним подошли братья Дорины — Борька и Стасик. Борька прижимал к груди кота Меркурия.

Отец выгнал братьев из дома. Не насовсем, а до вечера. А кота Меркурия — насовсем.

Кот был не простой, а электронный. Братья сделали его два года назад, но до сих пор старались усовершенствовать. Мышей ловить Меркурий не умел, потому что придумать электронное обоняние Стасик и Борька не смогли. Зато он ловко хватал с пола стальными челюстями разные мелкие предметы и с жужжанием возил их по комнате.

Братья хотели сделать отцу сюрприз. Они придумали вот что. Когда отец придет с работы, Меркурий схватит в зубы его домашние туфли и подвезет прямо к порогу.

Папа Дорин был очень аккуратный человек. Туфли его стояли всегда на одном месте, а приходил с работы он без восьми минут в пять часов.

Стасик и Борька долго налаживали кота. Рассчитали его путь из угла до туфель и до двери, проверили хватательные движения челюстей и реакцию на звонок. Из будильника они сделали реле времени, чтобы Меркурий зря не тратил энергию батареек и включился в полпятого.

Репетиция прошла отлично.

И конечно же, все испортила дурацкая случайность. Отец решил привести в гости свою начальницу. Маму он предупредил, а сыновьям ничего не сказал. Мама убрала с привычного места отцовские шлепанцы, чтобы не портили вид в коридоре. В последний момент убрала.

Когда раздался звонок и открылась дверь, Меркурий рванулся из своего угла, недоуменно щелкнул зубами над пустым местом, и от этого промаха в его организме что-то разладилось. Бедный кот взвыл электронным голосом, замигал зеленым глазом и, дребезжа, подкатил под ноги начальнице — пожилой представительной даме.

Дама в глубоком обмороке мягко осела на коврик у порога…

— Может, возьмешь пока к себе? — жалобно спросил Стасик у Вики и потер белобрысый затылок (в затылке все еще гудела отцовская затрещина).

— Возьми, — попросил и Борька (и пошевелил лопатками). — А то отец пообещал разломать до винтиков.

— Давайте, — сказала Вика. — Я его на Дона буду науськивать.

— Лучше разобрать на детали да продать тем, кто приемники делает, — предложил подошедший Саня Волков. — По крайней мере толк будет.

— Шиш, — сказала Вика. Она погладила Меркурия по алюминиевой спине и унесла в дом. Потом вернулась и села на ступеньку рядом с грустными друзьями.

В это время подошел Джонни.

Он встал в двух шагах и начал ждать, когда обратят на него внимание.

Первой обратила внимание Вика.

— Что с тобой, Джонни?

— В овраге что-то непонятное, — сдержанно сказал Джонни.

— Что непонятное?

— Там, где брод, на песке… след какой-то. Будто кто-то брюхом по песку полз и лапами по сторонам шлепал.

И Джонни помахал в воздухе растопыренными ладошками — показал, как шлепали лапы.