Мушкетер. Кто Вы, шевалье д'Артаньян?

Д'Артаньян нерешительно взял его в руки, раздумывая, стоит ли ему совать нос в это дело…

— Читайте! Читайте! — велел Бекингем.

Разведчик понял, что пространства для маневра у него нет, и начал читать.

«Сердечно приветствую Вас, любезный мой друг!

Каждый день, прожитый в разлуке с Вами, кажется мне безвозвратно потерянным, и лишь воспоминания о наших встречах наполняют мое сердце радостью. Надеюсь, Вы тоже вспоминаете хотя бы изредка о Вашей несчастной Анюте! Впрочем, Вам это легче, ведь у Вас есть мой подарок - алмазные подвески. Точнее - были.

Герцог, надо мной нависла беда, отвести которую не способен никто, кроме Вас! Проклятый Ришелье прознал о том, что я подарила Вам эти проклятые подвески, которые в свою очередь подарил мне мой проклятый муж, и надоумил его, подонка, устроить бал-маскарад, на котором я всенепременно должна буду нацепить это украшение.

Заклинаю Вас, верните мне скорее подвески — или я пропала (или в монастырь сошлют, или вообще в Испанию к папке отправят, а у него рука ой какая тяжелая!)

Нежно целую, Ваша Аня.

P.S. Да, любовь моя, и побыстрее начинайте войну с Францией! Сколько можно терпеть этого урода Ришелье?! Пора его валить!

Еще раз нежно целую!»

Когда д'Артаньян дочитал письмо, оно едва не выпало из его рук. Снова, уже в который раз, лазутчик подумал: на каких неуловимых и тончайших нитях висят подчас судьба народа и жизнь множества людей! Проклятый муж дарит своей любимой жене алмазные подвески, эта шалава передаривает их своему хахалю, а ревнивый священнослужитель, подрабатывающий по совместительству премьер-министром, узнаёт об этом и закладывает ее мужу, носящему совсем некстати корону Франции и обладающему практически неограниченной властью! Такой вот любовный… параллелограмм! Стремясь избежать позора, неверная жена отправляет к своему любовнику гонца, прихватывающего для большей надежности троих друзей, но по дороге эти самые друзья напиваются и отправляют в Англию не гонца, а самого пьяного из них троих. И теперь только от него зависит: а) будут ли проклятые подвески вовремя доставлены неверной королеве; б) будет ли тем самым спасена честь неверной королевы и сорваны планы ревнивого священнослужителя, думающего совершенно не о том, о чем следует при его-то сане; в) начнется ли война между Англией и Францией.

Одно непонятно: при чем здесь какие-то румяна, о которых говорил Арамис?

— А при чем здесь этот парфюмер, о котором говорил мой товарищ? — спросил он у герцога. — Он что, ваш знакомый?

Бекингем поднял голову и удивленно посмотрел на д'Артаньяна:

— Парфюмер — это я.

— Ах вы! — Д'Артаньян изобразил на лице понимание и уточнил: — Подрабатываете на косметике? Премьерского оклада не хватает?

— Парень, ты чего, дурак? — Его светлость, забыв про приличия, покрутил пальцем у виска. — Парфюмер — это код! Пароль, шифр, ник! Не может же Анюта говорить напрямик: мол, я посылаю гонца к Джорджу Вильерсу, герцогу Бекингемскому! Нет, она должна сказать: я посылаю гонца к своему английскому парфюмеру за…

— Румянами из последней коллекции! — закончил за него разведчик. — Браво, милорд! Это очень остроумно! К сожалению, я солдат, а не какой-нибудь шпион и потому не смог с ходу разгадать этот ребус.

— Оно и видно! — вздохнул герцог. — Однако… — начал он, но резкий стук в дверь заставил его прерваться. — Миледи! — воскликнул он. — Она не должна меня увидеть!

— Это еще почему?

— Подвески, черт возьми!

— А при чем тут миледи?

— Ах да, вы же совсем ничего не знаете! — спохватился герцог. — Неделю назад на балу в Виндзоре миледи Винтер увидела на мне эти подвески и с тех пор непрестанно упрашивает меня одолжить их, ну вроде как для образца: хочет себе такие же заказать у ювелира, но опасается, что тот напутает и сделает не так.

— Ну а вы что?

— Ну а я все изворачивался да изворачивался, однако она настояла-таки на этом свидании, сказав, что либо уговорит меня сегодня окончательно, либо отстанет от меня навсегда.