Мускан. Сердцу не прикажешь. История Кинии - 1

— Если честно, я была бы рада уже любой живой душе, а то в голову приходят ассоциации, что нас тут оставили умирать, как в фильмах ужасов, — проговорила модель, поёжившись.

От слов Ромы у меня мурашки по спине побежали, однако я старалась держать себя в руках, хотя это становилось делать всё сложнее.

Мы пришли к тяжёлой деревянной двери с пафосной золотой табличкой "Директор Рахул". На ней даже был изображён до блеска начищенный профиль ловеласа. Только короны не хватало.

Рома сразу принялась дёргать дверь, но та предсказуемо оказалась заперта.

— Даже не стеклянная, стулом не швырнуть, — Рома задумчиво осмотрела дверь. — Зато деревянная. Где твой топор?

— Не отдам! Мой же!

Сначала дверь совсем не поддавалась. Первый удар чуть не зашиб меня рикошетом, но я успела отскочить от топора.

— Дай мне попробовать! — Роме явно не терпелось порубить дверь в щепки.

— Подожди! — я принялась наносить более осторожные удары, и дерево стало поддаваться.

Наконец-то я могла дать выход эмоциям, которые бурлили во мне.

— Ты, конечно, можешь и дальше кромсать бедную деревяху, но если остановишься, то увидишь, что уже есть проход, — усмехнулась модель.

— Угу, — буркнула я и ещё три раза стукнула по двери. — Пойдёшь первой?

Я решила, что в кабинет директора Рома точно захочет залезть первой. Здесь же нет опасности, зато может быть королевский бар с дорогими напитками.

— Ещё спрашиваешь! — воскликнула девушка и юркнула в прорубленную в двери дыру.

Я пробралась следом за ней и изнутри тоже на всякий случай стукнула дверь топором. Очень хороший способ избавляться от стресса. Пожалуй, у меня в кабинете нужно поставить такую же и купить топор.

Кабинет оказался просторным, сухим и чистым. Здесь пока было безопасно и тепло. Рома осветила пространство фонариком, стараясь найти телефон. Или бар. Наконец свет фонаря остановился на дубовом столе, расположившемся посреди комнаты.

— А вот и то, за чем мы пришли, — Рома кивнула в сторону стационарного телефона на столе и выжидающе посмотрела на меня.

Я схватила трубку и с замиранием сердца нажала кнопку включения. Раздался длинный гудок.

— Ты знаешь местный номер экстренных служб? — с надеждой спросила я у Ромы, которая открыла верхний ящик стола Рахула и светила в него фонарём.

— Попробуй 112 или 911, — девушка, казалось, забыла про телефон и спасение, она увлечённо рылась в вещах директора ТЦ. — Фу, гадость какая! Это что, торт? Сколько он тут лежит? С прошлой зимы?!

— Ничего не срабатывает, — в отчаянье закричала я и серьёзно задумалась о том, не рубануть ли и стол, но вовремя заметила приклеенную табличку с контактами для внутренней связи. Вот и пост охраны. Я набрала номер и почти нажала кнопку вызова, но тут Рома меня остановила.

— Погоди со спасением. Ты ни за что не поверишь, что я только что нашла! — она захихикала, перелистывая страницы мягкого розового ежедневника.

— Что может быть важнее спасения? Я уже хочу выбраться наконец отсюда! — я повернулась к Роме. — Что это? Дневник Рахула? Ты что, читаешь его? Это же личное!

— Личное, если касается одного. А тут, как минимум, сто имён фигурирует. Ой, тут и твоё имя есть!

— А что там? — я поборола желание вырвать дневник из рук модели. — Что там про меня?

— Ничего себе! — она картинно выпучила глаза и ехидно улыбнулась. — Да ты не так проста, как кажется.

Она цокнула языком и с осуждением посмотрела на меня. Я перестала бороться с любопытством и вырвала дневник из рук Ромы. Что там может быть про меня такого?

Аккуратным, практически каллиграфическим почерком, на пастельно-розовом листке было выведено:

Киния. Ки-ния! Какое прекрасное имя! Сегодня я наконец смог встретить её в автобусе. Замужество пошло ей на пользу и прибавило некоей загадочности, как, впрочем, и любой девушке. Я хотел бы предложить ей сбежать вместе на край света! Главное, чтобы не в Мадурайск. На недельку, другую. В её глазах сияла плохо скрываемая страсть, но я всё понял, любовь не так просто спрятать. Однако мою милую миссис Анджана сковал страх перед собственным мужем. Даже не за себя, нет, а за скромного возлюбленного в моём лице. Ведь что может сделать со мной Санджай, узнав об измене? Теперь моя бедная Киния будет терзаться из-за своей любви ко мне и страхе перед мужем-бандитом.