Муслим Магомаев. Биография

Это многим было поперек горла, и не только чиновникам. Советский Союз еще не видывал таких молодых народных артистов, впрочем, и после него таких больше не было – Магомаев так и остался самым молодым народным артистом в истории СССР. Конечно, хватало завистников. Но сделать они уже ничего не могли.

Зато в других случаях недруги не раз способствовали тому, чтобы его «прокатили» с получением заслуженной награды. Например, когда Магомаева выдвинули на Государственную премию. Он тогда спел перед комиссией, его уверили, что все прекрасно, премия достанется ему… Одна только Александра Пахмутова предупредила, что вокруг вручения идет какая-то нехорошая возня, кажется, его хотят отодвинуть. Конечно, можно было позвонить Гейдару Алиеву, тем более что тот к тому времени уже был заместителем председателя Совета Министров СССР. С таким покровительством любая премия у Магомаева была бы в кармане. Но он был не любитель выпрашивать и жаловаться, хотел участвовать на общих основаниях и победить так, чтобы самому не сомневаться в своей победе. Все документы были заполнены, комиссия вроде бы довольна, на программу отличные рецензии, но… премию не дали. Интуиция Пахмутову не подвела.

Магомаев был в ярости, но характер у него был вспыльчивый и отходчивый – позлился и успокоился. Обижаться было глупо – он и так знал, что премии даются не за заслуги, а в результате интриг, просто в очередной раз наивно считал, что уж его-то несправедливость не должна коснуться. А вот о том, что не позвонил Алиеву, он не только не жалел, но даже радовался этому. Бог с ней, с премией, не так уж он и нуждался в новых регалиях, куда неприятнее было бы слышать, что ему эту премию подарили, потому что у него такой мощный покровитель.

С Алиевым их действительно связывали очень хорошие дружеские отношения, сохранившиеся до самой смерти. Во многом этому способствовало именно то, что Магомаев покровительством Алиева не злоупотреблял и никогда у него для себя ничего не просил. Тот поддерживал его сам, по собственному почину, считая гордостью Азербайджана, и нередко привлекал для участия в каких-либо мероприятиях на благо родной республики.

Так, например, осенью 1970 года Магомаеву позвонили из ЦК компартии Азербайджана и сообщили, что он едет в Ереван в составе делегации Азербайджана на торжества по случаю 50-й годовщины установления советской власти в Армении. Отказываться от таких предложений было нельзя, он отложил все дела и поехал.

В Армении Алиев выступал, произносил речи и вообще всячески старался улучшить вечно напряженные отношения между Арменией и Азербайджаном. Ну а в качестве «тяжелой артиллерии» с ним ездил Магомаев – после торжественной части наступало его время, он своим пением должен был растапливать сердца и способствовать укреплению дружбы народов. После окончания всех мероприятий как обычно был большой торжественный концерт, там он тоже выступал и даже специально для такого случая выучил песню на армянском языке. Пел на армянском, русском, азербайджанском – в общем, совесть его была чиста, все, что он мог, он для дружбы народов сделал, все концертом остались очень довольны.

После концерта довольный произведенным эффектом Алиев спрашивал Магомаева, не нуждается ли тот в чем-нибудь. Самое время было обратиться с любой просьбой, тем более что именно тогда у Муслима было о чем попросить, но… не привык он жаловаться. Поэтому сказал, что все в порядке, у него все есть.

На самом деле у него как раз в это время были серьезные проблемы с жильем. Ведь когда-то, уезжая на работу в Москву, дядя Джамал вернул их большую квартиру государству. Впрочем, Муслима бездомным не оставили, ему в этой квартире выделили две комнаты, а в остальные поселили другую семью. Все бы ничего, многие так жили, но вот с соседями не слишком повезло. Точнее, с соседом – вроде бы образованный интеллигентный человек, он превращался в агрессивного хама, когда напивался, а напивался он, к сожалению, часто. Семейная жизнь у него по этой причине не ладилась, поэтому в квартире сменяли друг друга пьянки и скандалы, а временами он попросту мог бить в стены топором и грозиться всех поубивать. К счастью для Магомаева, за ним и его жизнью всегда тщательно приглядывали, поэтому о его проблемах узнали и без его жалоб, и вскоре его квартирный вопрос был решен.

Но говорить, что он совсем никогда и ничего не просил у Алиева, конечно, нельзя. Просил и часто. Только не для себя, а в основном для коллег-музыкантов. Это он сам был на виду, и все его проблемы быстро становились известны его покровителям, а у его менее знаменитых коллег иногда не было другого способа достучаться до власти, кроме как обратиться за помощью к Магомаеву. И он иногда ходил к Алиеву с целым списком просьб и жалоб. Кого-то несправедливо обошли со званием, кому-то жить негде, кого-то сделали невыездным и непонятно за что. И по большей части его заступничество заканчивалось успешно.