Муслим Магомаев. Преданный Орфей

По его словам, его мать, Мила Фиготина, долго скрывала, кто его настоящий отец. Даниэль якобы даже не знал, что при рождении ему было дано двойное имя Муслим-Даниэль. Мужчина, который в США успешно занимается бизнесом, загорелся идеей пообщаться с родным отцом. Но сделать этого так и не смог, поскольку сам Муслим Магометович не признал его.

Муслим Магомаев открыто заявил, что у него с Милой не было детей и Даниэль не кто иной, как самозванец! Несмотря на это, после смерти артиста Даниэль одним из первых предъявил претензии на квартиру, машину и дачу своего якобы отца.

Однако когда суд попросил его предъявить документы, подтверждающие родство со звездой, пыл мужчины резко остыл и, по слухам, он вернулся обратно в Штаты, где, видимо, до сих пор ищет свидетельство о рождении.

С тех пор Даниэль Фиготин о себе не заявлял, и родня Магомаева постаралась забыть его как страшный сон».

Единственная дочь от законного брака Муслима Магометовича Магомаева тоже проживает в Америке. Марина Магомаева-Козловская в своем интервью российским СМИ не признала сына Каревой своим братом:

— Это не сын моего отца! Отец еще при жизни отказался от него и лично мне говорил: «Я очень порядочный человек и никогда бы в жизни не отказался бы от сына. Он не мой сын, я даже знаю, кто его отец!»»

Поверить этим признаниям легко, стоит только посмотреть на фото «сына»: он очень похож на свою мать, и нет в нем ни единой черты харизматичного азербайджанского исполнителя.

Ялта, фестиваль «Крымские зори», 1972 г. (Слева направо: Т. Синявская, Т. Сорокина, К. Шульженко, М. Кодряну, Т. Миансарова, М. Магомаев, И. Кобзон)

Глава 20. Он мечтал выступать с дочерью на одной сцене

Мы знаем грустную историю юношеской любви Муслима и Офелии, подарившей своему супругу малышку Марину. После того, как родители разошлись, не прожив и года под одной крышей, отец был практически лишен возможности видеться с дочерью, влиять на ее воспитание и образование.

Рассказывает друг Муслима Магомаева Юрий Григорьев; интервью с ним журналист «Комсомолки» сделал в год смерти «бакинского соловья»[29]:

«Когда мы с ним познакомились, ему было 15. Мы вместе выступали в самодеятельности Баку. Потом меня забрали в армию.

Вернулся, встретились в 1961 году, он уже тогда развелся. Они прожили несколько месяцев. Это чистый случай. Была новогодняя компания, он там познакомился с девушкой. Влюбился, а через месяц выяснилось, что ошибся. Но родилась дочка. Они долго не общались. А потом, когда дочь стала более-менее взрослой, Муслим с женой Тамарой были в Америке, там с ней встретились.

— А дочку, когда она была маленькой, вы видели?

— Нет, не видел. Он разошелся, жена увезла дочку. Дочку Марину я увидел, когда Муслиму было 55 лет, это был 1997 год. На даче у Гейдара Алиевича. Был чудесный юбилей. И там я увидел его дочку первый раз. Сейчас, насколько знаю, Марина летит из Америки на похороны отца…»

По свидетельству многих, за единственную дочку Муслим Магомаев, зарабатывавший приличные деньги, всегда платил «бешеные алименты». Конечно, он не имел возможности часто видеть дочь, но все же некоторое влияние отца Марина на себе почувствовала.

В материале «Муслим Магомаев: история о первом несчастном браке и любимой дочери» рассказывается:

«Марина была очень близка с отцом, а Муслим бесконечно ценил дружеские отношения с дочерью. Хотя Марина окончила школу как пианистка, и ей прочили прекрасное будущее музыканта, она выбрала другой путь. Отец с нежностью говорил: «У меня прекрасная дочь Марина, уже взрослый человек. В свое время дед, академик-химик, уговорил ее учиться геодезии и картографии: видно из-за меня в семье жены появилась аллергия на музыку. Марина с отличием закончила школу как пианистка, ей прочили прекрасное будущее музыканта, она потрясающе играет с листа… Но профессиональным музыкантом дочь не стала. Решила найти себя в другом. Я не имел права что-то навязывать ей, давать советы, а тем более вмешиваться в ее судьбу. У нас с ней дружеские отношения, и я бесконечно ценю это…»».

Муслим мечтал выступать с дочерью на одной сцене. Но это было невозможно. В разлуке со своим ребенком певец делал те же выводы, что некогда и его мать, оставившая сына на попечении бабушки и дяди. Горечь ситуации повторилась…

— Если бы она жила со мной… Впрочем, как она могла жить со мной, ведь я очень долго вел скитальческую жизнь? Да и с ребенком на руках я был бы не свободен в творческой жизни. Так сложилось — Марина не стала музыкантом… Я убеждал дочь бросить свою географию, идти в консерваторию. Выступала бы со мной в концертах, аккомпанировала.

Узнав получше свое дитя, Муслим Магометович радовался: