Муслим Магомаев. Преданный Орфей

В уже упоминаемом интервью Дмитрия Гордона с Тамарой Синявской шел разговор и об этом тревожном моменте: любовном треугольнике.

«— Когда с Муслимом Магометовичем познакомились, вы были замужем…

— Когда в третий раз познакомились?

Да. Для вас это была, похоже, трагедия, драма? Вас эта раздвоенность мучила или предыдущий брак был обречен уже изначально?

Семейный дуэт

— Ну что значит обречен? Я человек порядочный и не могла бы, чувствуя обреченность, выходить замуж. Мой супруг очень хорошим был, замечательным…

— Вы любили его?

— Ну, если подвести итоги, то, наверное, нет — просто он окружил меня заботой, теплом и любовью, когда (так уж сложилось) умирала моя мама… Когда умерла… Просто оказался рядом, подставил плечо.

— Вы испытывали к нему благодарность?

— Она до сих пор присутствует, между прочим, — мало того, и Муслим знал об этом и признавал, что так и должно быть.

— Ваш первый муж жив?

— Да-

— А сейчас вы общаетесь?

— Нет, ни разу с тех пор не виделись, но когда случилась беда — не стало Муслима, он прислал мне на мобильный sms и потом подруге моей, с которой общается, передал: «Готов прийти, знаю, что смогу Тамаре помочь», потому что у него был опыт. Она ответила: «Ты ее лучше сейчас не трогай» — вот и все.

— Кто он по профессии?

— Был артистом балета, а потом, по моему настоянию…

— …стал певцом?

Нет, ну что вы! — никогда такой глупости бы не сделала. Когда уезжала учиться в Италию, сказала ему: «Ты, пожалуйста, на юридический факультет поступай», и он стал юристом…во мне шла большая борьба, потому что к первому супругу я очень хорошо относилась — и Муслим, кстати, тоже. Он вхож был в наш дом, мы дружили втроем, а потом…»

В другом интервью, в другой раз Тамара Синявская признавалась:

— Муслим — порядочный человек, и для него мой брак был серьезным препятствием. И мне, конечно, приходилось вести себя так, чтобы не обидеть ни того ни другого. Очень мучилась, конечно. У меня с мужем были прекрасные отношения. Но тут… «Любовь нечаянно нагрянет!» Наверное, встреча наша была предначертана.

— Еще до отъезда Тамары в Италию я стал завсегдатаем Большого театра: прослушал все спектакли с ее участием, дарил, без всякого преувеличения, самые большие, самые красивые букеты…

И еще тогда же, в начальную пору их отношений, он сказал Тамаре, что обязательно будет посещать все ее премьеры, сделав это традицией.

Стажировка в Италии явилась своеобразной проверкой; это как с костром чувств, который разлука любо раздует, либо затушит.

— Стажировка закончилась, Тамара вернулась в Москву, домой. В честь ее возвращения я дал концерт во Дворце съездов, на который она не смогла прийти. Видимо, все шло к тому, что нам надо расстаться. Александра Пахмутова и Николай Добронравов, почувствовав, что в наших с Тамарой отношениях назревает разрыв, написали для нее песню «Прощай, любимый». Но прощания не получилось… Мы оказались вместе… А песни «Мелодия» и «Прощай, любимый» стали нам особенно памятны.

…Вспоминает Тамара Синявская:

— Был случай, когда Муслим, возвращаясь с какой-то поездки, завернул ко мне на гастроли в Казань. Я пела Любашу в «Царской невесте», и в антракте, когда я вышла на поклон, мне поднесли огромный букет — меня за ним не было видно. Там было сто пятьдесят четыре гвоздики! Представляете, что это за букет? Весь зал ахнул. И, конечно, когда он появился в ложе, зрителям было не до оперы. Весь зал шумел. Когда я, например, своим подругам рассказывала, что Муслим мне присылал цветы в Италию, они сидели и плакали. Потому что у нас, в лучшем случае, дарят цветы до женитьбы, а после, ну если кто, так сказать, хорошо воспитан, из интеллигентных семей, может быть, к празднику 8 марта. А так просто принести цветы для жены — это довольно редкое явление. А ведь это праздник, когда чуть-чуть, на сантиметр, но ты поднимаешься над землей. И вроде у тебя сегодня что-то необычное. Это очень хорошо не только для женщины, это очень хорошо для мужчины. Мужчина еще больше становится мужчиной, когда он дарит цветы женщине.

Муслим и Тамара в гостях у дочери Марио Ланца и ее супруга в США

Глава 25. Тамара Синявская — символ современной русской оперы