Мусорщик

Почти одновременно рассыпались все боковые стекла первой «девятки». По ней работали хором три АК — стреляли автоматчики, засевшие в лесу. Машина мгновенно покрылась пулевыми пробоинами, осели простреленные передние колеса. За несколько секунд «девятка» приняла почти сорок пуль. Трое боевиков в салоне погибли мгновенно. Четвертый, с простреленным плечом и легким, сумел открыть дверцу и вылезти из машины. Несколько секунд он стоял, держался за рамку двери, в которой уже не было стекла, потом качнулся и упал лицом в грязный песок. Изо рта хлынула кровь.

Экипаж второй «девятки» оказался подготовлен к экстремальным ситуациям лучше. Как только «фольксваген» сбил гаишника, Рябов все понял, принял решение и дал команду:

— Огонь!

Сам с ходу начал стрелять. Стрельба из движущегося автомобиля требует особых навыков. Однако уже третьим выстрелом он поразил одного из «омоновцев». Дульная энергия выстрела у «беретты» очень высока, пуля прошла запакованное в бронежилет тело навылет, разнесла боковое стекло и пробило переднее, покрыв его паутиной трещин. «Омоновец» сполз по дверце и сел на землю рядом со своим товарищем, который оказался удачливее и шустрее. При первом же выстреле Рябова он стремительно бросился на землю и изготовился к стрельбе. На этом его удача и закончилась. Из опущенного заднего стекла «девятки» высунулся короткий ствол «Бизона», полыхнул огнем. Подствольный магазин емкостью шестьдесят шесть патронов позволяет вести стрельбу плотно, не думая об экономии. Две пули высокоимпульсного патрона ПММ попали в лежащего.

А еще через секунду огонь автоматчика из «тойоты» накрыл «девятку». С другой стороны дороги его поддержал боец, спрятавшийся в лесу. Машина со смертельно раненным водителем резко вильнула и врезалась в борт «тойоты». Рванул бензобак. Выбраться из салона сумел только Виктор Рябов. Он был контужен, горела куртка на правом плече. Он шел медленно, продолжал сжимать в правой руке «беретту»… он еще не сознавал, что его маленькая победа мгновенно превратилась в поражение, что все сопровождение, за исключением его, уничтожено.

…Этой бойни в «фольксвагене» не видели. Их задачей было вырваться, и Кравцов пытался сделать для этого все, что мог. Если бы в лесу не сидели стрелки, он бы, пожалуй, сумел. «Фольксваген» пошел в отрыв. Водитель «Нивы» на противоположной стороне дороги пустил движок, развернулся с креном, с визгом покрышек. Но «фолькс» имел фору, имел уже набранную скорость… его шансы были высоки. Очень высоки. Навряд ли «нива» сможет его догнать. А если и сможет, то как водитель в одиночку произведет захват?

В сотне метров впереди два снайпера поймали микроавтобус в прицелы. Во время инструктажей Кащей неоднократно напоминал: цель операции — захват «фольксвагена» с очень ценным грузом. Упустить его — значит сорвать операцию и остаться без денег. «Фолькс» уходил. Уходили деньги!

Снайпер, засевший на левой стороне дороги, принял решение и вкатил пулю в левое переднее колесо. Дырка от пули калибром семь — шестьдесят две — это совсем не то, что прокол гвоздем, колесо «село» сразу, и машину мгновенно повело влево, на встречную полосу. Кравцов вцепился в руль, пытаясь удержать микроавтобус. И он бы сделал это!.. Но второй снайпер, засевший на правой стороне дороги, решил проблему радикально.

…Стекло перед глазами Обнорского вдруг покрылось сеткой трещин, из отверстия в центре этой паутины потянуло ветром. А голова Валентина Кравцова дернулась, откинулась назад. Мертвые руки еще продолжали сжимать руль, удерживая машину на полосе.

На заднем сиденье истошно закричала Лена. Обнорский понял все сразу и тоже вцепился в руль, помогая мертвецу. А микроавтобус тянуло влево. Влево! Влево! Туда, где катился по встречной полосе лесовоз. Наверное, именно вид надвигающегося огромного радиатора КРАЗа придал ему сил. Он рванул и вытащил машину почти из-под КРАЗа.

— Тормози! — кричал Обнорский мертвецу. — Тормози, Валя!

Но покойничек не снимал ноги с педали газа, «фольксваген» ехал вперед, скорость падала очень медленно. Андрей понимал, что Кравцов мертв, что он кричит человеку, который уже ничего не слышит и не управляет автомобилем, но почему-то продолжал орать. В пулевое отверстие дул ветер, битое стекло затрудняло обзор, Обнорский из последних сил тянул баранку.

Сзади догоняла «нива».

С левой стороны «фольксвагена», из-под днища, раздался треск, скрежет, и машину резко тряхнуло — это сорвало с обода простреленную покрышку. Кузов рухнул на диск. Теперь удерживать машину на дороге стало невозможно.

— Держись, — закричал Обнорский Лене. На скорости около шестидесяти километров в час «фольксваген» спрыгнул с полотна, по инерции взлетел на невысокую гряду, замер на секунду и боком заскользил вниз, срывая мох с гранита и уродуя мелкие елочки. Мерзко скрежетал по камню голый колесный диск, сыпались искры. Потом правое переднее колесо попало в какую-то яму с черной водой, и «фолькс» завалился набок. Зазвенело стекло, вода хлынула в салон, на Андрея упал мертвый Валентин. Из дыры под правым глазом сочилась кровь.