Муссон

— За ним! — крикнул за его плечом Аболи, и они бросились за убегающим самцом. Вокруг слышались крики самок и писк слонят, пробивающихся через подлесок.

Шипы и ветви хватали Тома, но, не обращая внимания на рвущуюся одежду и царапины, он бежал за ломящимся через кусты самцом.

Он выбежал на открытое место на берегу пруда. Слон находился в пятидесяти футах от него; растопырив уши, он галопом убегал от Тома, за мешковатым задом по обе стороны виделись желтые бивни. Он высоко задрал короткий хвост, и Том увидел бугорки позвонков в том месте, где тот начинался.

Он поднял мушкет и выстрелил в спину. Слон сел на задние лапы и съехал вниз по берегу к самому краю воды.

Но пуля, должно быть, лишь задела хребет, но не перебила его: слона парализовало всего на секунду. Доехав до края пруда, слон поднялся на все четыре ноги, с плеском погрузился в воду и поплыл к противоположному берегу.

Аболи бежал рядом с Томом. Он выстрелил через пруд.

Оба видели, как пуля сорвала с головы слона куски засохшей грязи, но он потряс головой, прижав уши, и исчез в густом подлеске за прудом. Том выхватил у пыхтящегося моряка третий мушкет и бросился вниз по берегу, преследуя самца.

Аболи побежал за ним. Они видели, где бежит слон: вершины деревьев там тряслись, и лес оглашали топот и треск веток, подобные выдоху кита под поверхностью воды.

Неожиданно справа, там, где находились другие охотники, загремели мушкетные выстрелы, и Аболи сказал:

— Другие самцы налетели на Уила и Люка.

Вдвоем они обогнули пруд и углубились в кусты на другом берегу.

След, протоптанный слоном, начал закрываться за ним, и они с трудом продирались сквозь растительность, оставляя на шипах клочки одежды и кожи.

— Нам его не догнать, — выдохнул Том. — Теперь он от нас убежит.

Но, выбравшись наконец на поляну, оба торжествующе закричали, увидев впереди большого серого самца всего на расстоянии пистолетного выстрела. Он был тяжело ранен и уже не бежал, а трусил неуверенным шагом, опустив голову. Бивни оставляли в мягкой земле глубокие длинные борозды, а из хобота шла кровавая пена.

— Первым выстрелом ты попал в легкие, — крикнул Аболи, и они с новыми силами устремились вперед, быстро догоняя раненое животное.

В десяти шагах за слоном Том опустился на колено. Он тяжело дышал, сердце бешено колотилось, руки дрожали, и он, вглядываясь в раскачивающийся зад слона, снова прицелился в спину.

Выстрел. На этот раз пуля из нарезного ствола попала точно в цель.

За мгновение до того, как дым закрыл обзор, Том увидел, как пуля вошла в широкую серую спину, перебив позвонки у хвоста. Слон снова сел на зад. Том вскочил и побежал в сторону, чтобы увидеть что-нибудь за облаком дыма.

Слон сидел мордой к нему, качая головой от ярости и боли, высоко подняв огромные бивни и выдувая из хобота пунцовое облако кровавых брызг. Его предсмертный крик был таким громким, что, казалось, у Тома расколется череп и лопнут барабанные перепонки.

Аболи выстрелил в голову, и, хотя оба видели, что пуля попала в куполообразный лоб, она не смогла пробить костяную крепость, в которой скрывался мозг. Раненый зверь, волоча парализованные задние ноги, пытался добраться до своих мучителей.

Оба кинулись назад, подальше от раскачивающегося хобота, и дрожащими руками принялись насыпать порох в стволы и заталкивать пыжи и пули, потом снова поползли вперед и в стороны, чтобы найти брешь, подобраться к груди слона.

Снова и снова отбегали они, чтобы перезарядить мушкеты, и шли вперед, собираясь стрелять. Силы слона постепенно утекали через двадцать ран, и наконец с последним стоном он упал на бок, протянул вперед великолепные бивни и затих.

Том осторожно подошел к нему. Вытянул руку и концом ствола коснулся маленького глаза, окруженного светлыми ресницами и наполненного почти человеческими слезами. Самец был мертв. Тому хотелось торжествующе закричать, но вдруг он обнаружил, что его охватывает необычная, почти набожная грусть и задумчивость. Аболи подошел к нему и, когда их взгляды встретились, понимающе кивнул.

— Да, — негромко сказал он. — Теперь ты постиг, что значит быть настоящим охотником, потому что понял красоту и трагедию того, что мы делаем.

Уил и Люк сумели свалить второго самца, но третий ушел из засады и, невредимый, убежал в лес с остальным стадом. Том хотел погнаться за ним, но Фунди и Аболи посмеялись над ним.

— Ты больше никогда его не увидишь. Он пробежит без остановки двадцать миль, а потом еще пятьдесят пройдет быстрей, чем ты бегаешь.

Вечером они по-царски ужинали тугим ароматным мясом — щекой слона, жаренной над углями на вертелах из веток, и пили теплую, с привкусом слоновьей мочи воду из пруда с таким удовольствием, словно это лучший кларет. А потом мертвым сном уснули у костра.