Мустанг

Закат облил двойную вершину горы ярко-красным светом. Над каньоном было заметно свечение и даже с такого расстояния слышался рев огненного факела. Наш путь лежал к ручью Кроличьи Уши. Преследователи до сих пор не объявлялись. Когда мы огибали южный склон горы, на небе высыпали звезды, сумерки стали сгущаться.

— Они не оставят нас в покое, Сэкетт, — сказал Мимс.

— Конечно.

Пенелопа молчала, и я был этому рад. Я все еще злился на нее за побег в прошлую ночь.

Приняв за ориентир силуэт Сьенекилья-дель-Барро, мы ехали на запад, а после наступления темноты несколько раз меняли направление, пока не оказались у самого ее подножия. Тогда резко повернули и двинулись в сторону ручья, где было спрятано золото.

Внезапно Мимс остановился.

— Сэкетт, мне это не нравится. Здесь что-то не то.

Конечно не то… но что? Слишком хорошо у нас все получалось, слишком хорошо. Я был уверен, что за нами никто не следует. Но что если в этом просто не было нужды? Допустим, за нами следили утром? Заметили нас в этих краях, пусть даже не видели, как мы закапывали золото?

Может, они знали приблизительно, куда мы направляемся? Но днем была низкая облачность, землю застилал дым из каньона, видеть то, что мы делаем, мешали деревья и кусты… Чем больше я думал, тем сильнее склонялся к убеждению, что за нами наблюдали со склона Кроличьих Ушей.

— В чем дело? — спросила Пенелопа.

— Мимсу кажется, что нам готовится западня.

— Бросьте! Они все остались в лагере.

— Остались ли?

Легкий ветерок пошевелил росшую пучками траву, но не донес запаха дыма. Над головой нависли тяжелые облака, быстро темнело. Кони нетерпеливо пофыркивали. Им хотелось к реке, хотелось отдохнуть и пощипать траву. Я подозревал, что их желания исполнятся не раньше, чем через несколько часов.

— Ладно, — сказал я, — вперед!

Я вел жеребца медленным шагом, часто останавливаясь, чтобы прислушаться, но других звуков, кроме шороха травы под копытами и скрипа седел, не услышал.

Мы были в двухстах ярдах от Сьенекильи, когда я снова натянул поводья и снова ничего не услышал.

Конечно же, днем за нами наблюдал Флинч. В нем было достаточно индейской крови, чтобы догадаться влезь на склон Кроличьих Ушей и наблюдать оттуда за всем, что творилось в округе. Он мог не заметить, как мы достали золото, но ему сразу все стало ясно, когда он понаблюдал за нашими вьючными лошадьми.

Что же они теперь предпримут? Спрятавшись, подождут пока мы выкопаем и погрузим золото? Так сделал бы Бишоп, однако хватит ли терпения у остальных?

Вдруг я понял, что мне надо делать.

Глава 13

— Гарри, ты знаешь гору Сьерра-Гранде? К западу отсюда?

— Знаю.

— В шести или семи милях от нее есть выходы лавы, в них скальный холм футов четыреста высотой. Когда погрузим золото, вы с Пенелопой поедете прямо на запад в лавовые поля и отыщите себе укромный уголок к югу от холма. Поить лошадей сможете в среднем рукаве Барро, с водой проблем не будет, там повсюду пруды с дождевой водой. Если хочешь, поезжайте к Каррисо, но это милях в тридцати, а то и сорока от пика. На вашем месте я не стал бы этого делать без особой нужды.

— А вы? — спросила Пенелопа.

— Если тронетесь в путь сейчас, пока темно, никто не заметит. Я останусь здесь, переверну парочку валунов, осыплю берег в нескольких местах, пусть думают, что мы потеряли место и долго его искали. Дам вам час форы, прежде чем они кинутся в погоню. Сомневаюсь, что меня послушают, когда я буду уговаривать их подождать, но у меня есть свои средства убеждения.

— А потом?

— Потом я вас догоню.

Пенелопа помолчала, вздохнув, заметила:

— Их будет шестеро… семеро, включая Сильвию, а вы один.

— Надеюсь улизнуть прежде, чем меня окружат.

— Зачем вы это делаете?

— Там много золота.

— Не проще ли пристрелить меня и мистера Мимса? Нас только двое.

— Зря время тратим на пустые разговоры. Легкие пути меня никогда не устраивали. А теперь в дорогу. Если повезет, выкопаем золото, и вы отправитесь до того, как начнется очередная заварушка.

С этими словами я развернул коня и направился к ручью. Я был убежден, что наши противники рядом и ждут, пока мы достанем золото… Не представлял только, как поведут себя Сильвия и Ральф.

Мы руками расшвыряли песок и взвалили на лошадей тяжелые мешки. Я хлопнул Гарри по плечу, что было для него сигналом уезжать, затем достаточно громко, чтобы меня услышали посторонние уши, сказал:

— Я же говорил, что мы закопали его дальше по течению!

— Иди поищи, — откликнулся старик, подыгрывая, — а я посмотрю вверх по ручью.

Пенелопа стояла рядом, и я шепнул ей на ухо:

— Отправляйтесь! Дорога каждая минута!

Она повернулась и быстро поцеловала меня в губы. Тут я остолбенел, словно в меня воткнули нож… чего, впрочем, и ожидал.

Пенелопа исчезла.

Я подошел к большому камню, торчавшему в песке на краю низкого берега, расшатал его и столкнул вниз, пустив за ним водопад песка.

— Тс-с-с! — зашипел я. — Хочешь разбудить всю округу?

Затем пошарил в темноте, натолкнулся на подмытый выступ и осыпал его, добавив грязи подобранной палкой.

— Вон там, — прошептал я достаточно громко, — с той стороны, примерно в десяти футах.