Мустанг и Чика. Книга 2. Вспышка над стадионом

- А дальше меня забрали люди из органов и привезли в Москву, в институт Вишневского. Со мной беседовал какой-то доктор с бородкой и в очках. Всё пытался узнать, как была излечена нога у Костика. А я то откуда знаю? Христос помог. Молиться нужно. Потом меня отвезли в другой высокий дом к какому-то главному чину. Не помню его, но фотографию видала раз в газете. И на демонстрациях его портрет носили. Симпатичный такой, но лицо строгое. Александром Николаевичем назвался. Говорил со мной уважительно, приятственно. В ресторан водил, вином угощал. Вот какой чести удостоилась на старости лет…

- Так, что же ему надо было от вас? – не выдержал я.

- Как что? Доченька его в аварию попала. Вся переломана и ходить не может. А тут вдруг какому-то мальчику ногу всю исцелили. Ну, пообещала позвонить, как только вернётся бабушка. Так ведь уж не вернётся она.

Авдотья снова хохотнула, а меня словно прошибло внезапно нахлынувшей мыслью. Даже голос охрип, когда спросил:

- А как дочку его звать, случайно не Инной?

- Не интересовалась я именем.

- Телефон этого Александра Николаевича у вас остался?

- В сумочку положила. Сейчас поищу… Вот, держи, коли сгодится.

Даже руки затряслись, когда получил маленький аккуратный листочек с нанесённым поверху полупрозрачным штампом «ВЦСПС». Номер телефона и имя были начертаны энергичной рукой. Зуб даю на отсечение, что мужчина дал Авдотье номер своего домашнего телефона. Раз так, то чего я сижу.

- Ты куда сорвался, Пашенька? – услышал я вслед, сбегая с крыльца.

Таисия ещё не спала. Сидела перед телевизором с вязаньем. Мои мельтешения прокомментировала ехидственно:

- Наблукался.

Я прикрыл дверь в комнату, чтобы не мешал звук, и набрал номер. Трубку на другом конце сняли почти сразу, будто бы ждали. Густым, властным, немного смягчённым для домашнего употребления голосом спросили:

- Слушаю вас!

Сразу почему-то представился пыхин батя в пижаме и со своим неповторимым тембром.

- Добрый вечер! Вы хотите разыскать бабушку Авдотью, которая смогла когда-то исцелить мальчика Костю?

- Допустим.

- Она готова помочь вашей дочери, но только при соблюдении определённых условий.

- Я уже имел встречу с её родственницей и говорил, что согласен на любую сумму, - решительно высказались на другом конце провода.

- Не о деньгах речь. Вы должны просто привести девушку в дом целительницы и оставить её там одну. И чтобы никого больше из ваших помощников там не наблюдалось. Тогда бабушка выйдет из лесу и проведёт сеанс исцеления, а я сообщу на этот номер телефона результаты лечения.

- Кто это со мной говорит?

Голос немного изменился. Походу, его обладатель слегка прифигел от моей наглости.

- Помощник великой ведуньи Авдотьи, - завершив на этой пафосной ноте телефонный диалог.

Не думаю, что батя Инны, несмотря на всю свою крутость, станет докапываться до звонившего к нему домой номера. Если всё же вычислят, то у Таисии есть кегебешная крыша, а к несовершеннолетним недоумкам не должно быть претензий по причине их естественной мозговой недозрелости. Как ни силился, не смог вспомнить кремлёвского небожителя по фамилии Филатов. А вдруг я сильно промахнулся, и привезут вовсе не Инну? Боже, я тогда точно сепуку какого-нибудь органа организую.

Перед сном принял ванну и провёл там построение потустороннего контингента. Девчонки вроде бы окончательно освоились и перестали меня стесняться. Предупредил их о предстоящей сверхсложной и суперважной операции. Семёныч плотно сел на хвост Панка, пытаясь отыскать подходы к логовищу пресловутого Индюка.

Глава 24

Пятница, 07. 03.1975 г.

Утром проснулся от гомона голосов. В бабулькиной квартире толклись военные разной степени представительности. Я прошкандылял через всю эту свору в трусах и тапках, злясь по поводу сорванной трени. Когда вылез из туалета, в квартире остались только генерал Витя - приятель Таисии и юлин папа - Штирлиц. Они сидели за круглым столом, что располагался по центру большой комнаты, и по-чекистски пристально меня разглядывали. Я поднёс руку к пустой голове в воинском приветствии, затем смачно зевнул, почесал свои кубики на пузе и потопал досыпать в свою спаленку, удовлетворённо воспринимая приглушённо доносящиеся определения в мой адрес:

- Нахалюга… Ершистый…

Через пару минут у меня в спальне нарисовалась бабулька и принялась укорять:

- Люди специально приехали к тебе, а ты разлёгся.

- Я никого не звал… в такую рань, - отозвался, напустив по максимуму сонных интонаций в голос.

- Как же рано – почти десятый час уже. Вставай, топтыжка, не упрямься, - настаивала Степановна.

Поднялся, куда деваться.

- Ребёнку нужно позавтракать, - послышался категоричный голос хозяйки.

Ребёнок выкушал целую тарелку молочной рисовой кашки и стакан кофе со сливками, с парой бутербродиков вприкуску. После чего предоставил себя в полное распоряжение терпеливо ожидающих служилых. Решил ничего от них не утаивать, кроме, пожалуй, разборок в котельной с последующим разграблением бандитской сокровищницы. Кто-то, кажется, Крюк, тогда ушёл к верхним людям. И стволы не стоило бы светить.