Мустанг и Чика. Книга 2. Вспышка над стадионом

Проснулся поздним утром с ощущением счастья. Лиза спала рядом со мной. Судя по обнаженному верху, она была, скорее всего, вся голая. Я нижними конечностями ощущал теплоту её божественного тела, нежный шёлк её кожи. На подушке в окружении разметавшихся светло-коричневых волос посапывало прелестное лицо восточной принцессы. А какая у неё грудь! Слов таких нет ни в одном языке мира, чтобы описать её. Сам не заметил, как зарылся лицом в это дурманящее совершенство, как начал с упоением целовать упругую мягкость. Принцесса открыла глаза, понимающе улыбнулась, дала мне наиграться и осадила, забрав управление процессами в свои шаловливые ручки и губы. Мое тело снова и снова коротило от её нежных прикосновений. Я стонал и скрыто боролся с подступающей разрядкой. Но, когда Лиза наклонилась к моему мустангу, и я ощутил влажную теплоту, разлившуюся по каждой клеточке тела, то не смог с собой совладать. Завыл арию мартовского кота. Лиза снова стала расточать комплименты моему голосу и всячески подшучивать надо мной, что неплохо бы записать эти вопли на магнитофон, чтобы потом наслаждаться ими. Отчего-то вдруг на меня накатила волна смущения и обиды. Не привык, чтобы надо мной так посмеивались.

- Какая же ты бессовестная, Лиза! Обсмеиваешь несчастного неопытного подростка. Нет бы какими-нибудь приемами поделиться.

Лизок хитро улыбнулась и начала снова меня ласкать, подбираясь к немного усталому животному. Возбудив, она оседлала его, став мустангером, или мустангершей. Ладно, Лизок. Если выживу после сегодняшнего дня, то куплю тебе шляпу с пером. Очень будешь классно смотреться в таком прикиде, скача на мне.

Какой смысл описывать, как мы наслаждались друг другом, как бились в сладкой агонии. Мы могли так действовать целую вечность, если бы не зазвонил телефон на тумбочке возле кровати.

- Скоро за мной приедут, - со вздохом произнесла Лиза, - Пойдем, я покормлю тебя поздним обедом, а то умрёшь из-за меня голодной смертью.

Мы приняли душ и, одевшись, пошли на подгибающихся от усталости ногах в ресторан. Народу там было в этот раз совсем немного. Мы заняли столик с видом на красивый березовый парк и заказали харчо и курицу с картофелем по-деревенски на второе. Только при взгляде на еду я почувствовал, что зверски голоден. Лизок улыбалась, наблюдая, как я совсем не по-джентельменски уплетал кушанья. Сама она ела очень медленно, и улыбка была скорее печальной, чем радостной.

Чтобы скоротать время до кофе и мороженого, я, хитро подмигнув своей принцессе, встал и направился к эстраде, к стоящему у края пианино. Из-под моих пальцев полилась любимая лизина мелодия «Когда я закрываю глаза» Игоря Крутого. Лиза сидела, закрыв глаза и покачиваясь в некоем трансе. Две пары встали из-за своих столов и закружились в медленном танце.

Закончилась мелодия. Я заиграл другую, под названием «Я скучаю по тебе, даже когда сплю». Пары так и кружились, очарованные красотой мелодий. Лиза теперь смотрела на меня сияющими влюбленными глазами. Принесли кофе и мороженое. Лиза одарила официанта ненавидящим взглядом. Я подошел к нашему столику и поцеловал её, сожалея, что не смогу пригласить её на танец. Танцевавшие ранее молодые люди подошли поблагодарить за доставленное удовольствие. Мне было жутко приятно и Лизе тоже за меня. Дождавшись, когда мы остались одни, она взяла меня за руку и произнесла:

- Такое не может быть! Это - ты?

- Если любишь, то всё возможно.

- Ты снова не исчезнешь? Я буду твоей наложницей, твоей рабыней. Только будь со мной, не исчезай снова!

Меня эти слова потрясли. С какой неистовой силой они были произнесены. Подходило время прощания. Лиза попросила официанта принести счет. Вместо официанта в поле нашего внимания зафиксировался улыбающийся Давид Зурабович и осведомился о наших с Лизком впечатлениях по сегодняшней еде и обслуживанию. На предложение оплатить великолепный обед, мы нарвались на обиженный, даже оскорбленный взгляд Зурабовича. Он заявил, что сам должен заплатить мне за чудесную музыку, какую я только что сыграл на пианино. Далее начались славословия в адрес моего таланта, и что я совершил благодеяние, придя сейчас в этот скромный ресторан. Бурнотекущий грузинский елей прервало появление в зале высокого человека средних лет, в движениях которого угадывалась военная выправка. Он быстрым шагом приблизился к нашему столику и осведомился:

- Лейсан Муратовна? Я послан за вами. Машина уже ждет.