Мустанкеры

Такой качественной маскировки Дежневу видеть еще не приходилось. Куда там голографу трясунов! Ни мерцания, ни дрожания воздуха, словно и не стоит перед ним железная махина размером с трехэтажный дом. Сразу возникла неприятная мысль: а что, если надоблачники незримо присутствуют повсюду? Расхаживают по улицам, заглядывают за плечо, дышат в спину. Тихон поежился и, чтобы больше не думать о скрытых врагах, обратился к ученому:

– Это корабль? Вы на нем прибыли?

– Строго говоря, это не совсем корабль, – протянул Цайгори и задумчиво почесал нос. – Перед вами стыковочный блок. Из таких кубиков состоят кластеры Ариэля.

– Ариэль? Ах да, вы так называете небесный город. Отец говорил мне…

– Да, Николай… Такая утрата… Вы мне расскажете, что там случилось в Москве на самом деле? – попросил Цайгори.

– Возможно, если мы узнаем друг друга получше, то вернемся к этому разговору, – вежливо ответил Дежнев.

Тихон удивлялся сам себе. Ведь именно надоблачники виноваты в смерти отца, а он спокойно беседует с пришельцами. Более того, они ему нравятся! Однако от старого ученого не исходило никакой угрозы. Внутренняя сигнализация, не раз спасавшая танкисту жизнь, на сей раз молчала.

Опасности, похоже, и правда не было. А Жанна… Разумеется, у Дежнева были женщины, пускай и не так много, как у любвеобильного Журибеды. В ангарном городке с этим не возникало особых проблем, тем более для чемпиона танковых поединков. И все же ни одна спутница так и не стала постоянной. Но на сей раз рассудительный и спокойный Дежнев чувствовал несвойственное ему волнение, когда думал о гостье с небес. Все это немного пугало, но в то же время и влекло, заставляя делать следующий шаг там, где, возможно, стоило поставить точку.

– Я понимаю, вы не можете доверять чужому человеку, – вздохнул Цайгори. – Когда вы родились, Николай решил остаться на Земле. Он всегда скептически относился к жителям Ариэля, и его можно понять! Доктрина Крейцера, генная совместимость и прочие, хм, постулаты… Что ж. Когда будете готовы, я всегда рад выслушать.

Ученый провел ладонью над щитом, закрывающим проход, и тот просветлел, демонстрируя освещенный тамбур шлюза.

– Так, как это раньше говорилось? Добро пожаловать! – улыбнулся Цайгори.

Шлюз обрушил на пришельцев ультрафиолетовый душ, после чего повернулся вокруг своей оси, открывая внутренность блока. За шлюзом обнаружилось внушительное помещение. Не то склад, не то ангар. Большая часть его, как видно, предназначалась под транспорт, образующий периметр базы, и сейчас пустовала. Лишь в углу высилась громада серебристой машины. Тихон подошел ближе и с удивлением разглядел в полумраке очертания танка. Это был Варяг с дальнобойной пушкой Стебель, еще пахнущий свежей краской. Что он делает здесь? Зачем небесным людям танк?

В глубине обнаружилась грузовая платформа с глухим кожухом, укомплектованная для длительных наземных путешествий.

Они миновали гараж и поднялись на лифте. Здесь располагались жилые помещения. Если бы Тихон не знал, что находится на корабле, то подумал бы, что его привели в одну из старых московских квартир. Картины и старые шкафы с книгами, часы, статуэтки и ковры, кругом старое дерево, теплый и трогательно-родной антураж. Так могли обставлять дома только коренные москвичи, эту способность не утратили они и по сей день. Эффект портили только датчики под потолком и едва заметные стыки на стенах и полу. Как видно, при маневрировании все хрупкие вещи скрывались в нишах.

Они и устроились за большим круглым столом в гостиной. По желанию Цайгори стены блока приобрели прозрачность, открывая вид на степь и ангарный город.

Тихон поежился. Очарованный приятным для глаз антуражем, он снова испытал то гнетущее, болезненное чувство утраты, каким терзался, стоя перед заблокированной дверью своей старой квартиры. Словно сквозь расписные обои старых воспоминаний прорвалось к Дежневу неумолимо бесприютное настоящее.

– Итак, чем я могу помочь гостям с орбиты? – спросил Тихон и взял у подоспевшего робота-сервировщика чашку с ароматным чаем.

– Я уже говорила. Нам нужен проводник в пустошах, – ответила Жанна.

Тихон обратил внимание, что девушка подвержена резкой перемене настроений. Веселая и доброжелательная еще пару минут назад, теперь она была замкнута и напряжена. Говорила резко и слегка свысока, снова превратившись в недоступную хевенма. Быть может, ей не нравилось, что житель поверхности вторгся в самое сердце их закрытого мирка?