Мустанкеры

– По пустошам много народу шарится, – пожал плечами Тихон. – Особенно в местах безопасных, типа этого. Есть еще поселения кроме Ангарного городка. Есть полудикие племена на юго-востоке, ближе к Кум-Дале. Не знаю, откуда они там взялись. Может, бежали от войны, а может, просто жили там все время. Есть еще кочевники вроде акробатов. Они торгуют, меняют найденные в пустошах вещи на еду и одежду. Вот эти еще и представления устраивают. Возможно, нам сегодня посчастливится увидеть шоу.

На встречу делегации танкистов выступили главы акробатов. Их было шестеро. Вперед вышел крепкий парень с белыми волосами. Через щеку и правый глаз у беловолосого шел тонкий шрам. В ухе поблескивала простая серьга.

– Здравствуй, Тих, много дней прошло.

Блондин обнял Тихона, и тот обнял его в ответ.

– Здравствуй, Игнат. Давно не виделись. Расскажешь, где пролегал ваш путь.

– Расскажу за столом. Прошу разделить с нами хлеб, – учтиво сказал Игнат и сделал приглашающий жест.

В большом надувном шатре накрыли длинный стол. Мустанкеров и Цайгори с Жанной усадили во главе. Рядом устроился Игнат с тремя симпатичными загорелыми женщинами.

– Позвольте представить вам моих спутниц, – улыбнулся хозяин. – Это Варья и Зарья.

Две блондинки-близняшки синхронно кивнули точеными головками.

– А это Зейнаб.

Фигуристая брюнетка показала гостям ровные, ослепительно-белые зубы.

– Не думал, что у них в ходу многоженство, – шепнул Цайгори на ухо Тихону.

– Я бы скорее назвал это свободой выбора. Игнат – видный деятель в сообществе акробатов. Быть с ним почетно и приятно. Для одной женщины это чересчур большой кусок. Кроме того, говорят, он неутомим в постели, – так же вполголоса ответил Тихон.

Мясо и хлеб подали на длинных акватиновых противнях. Из больших канистр налили воду и спирт. Акробаты и танкисты с радостью приступили к трапезе. Когда первый голод был утолен, столы передвинули и на образовавшееся пространство вышли трое полуобнаженных акробатов. Их тела покрывал сложный рисунок из переплетающихся змей, цветов и листьев. Длинные волосы были уложены на затылках в причудливые башни. Каждый акробат держал в руках пучок длинных металлических шестов. С громким «ха!» акробаты принялись подбрасывать шесты, жонглировать ими, а затем по одному втыкать в землю. Потом настала очередь поперечин. Послушная стремительному танцу, перед зрителями шаг за шагом формировалась причудливая конструкция, на первый взгляд казавшаяся неустойчивой. Однако артистов это не смущало. Они ловко принялись карабкаться по созданному каркасу, поднимаясь и одновременно достраивая ажурную башню. Их движения поражали четкостью и стремительностью. К трем строителям добавилось еще пятеро, шоу продолжалось.

Тихон исподволь следил за Жанной. Девушка раскраснелась, улыбалась, хлопала вместе со всеми и выглядела теперь совершенно по-земному.

Завершая представление, акробаты осыпались с башни целые и невредимые, и конструкция с грохотом рухнула, сложившись вовнутрь. Разразилась настоящая буря аплодисментов.

Тихон вышел из шатра.

Закат окрасил озерные воды в нежно-розовый цвет. Застывшие в небе перьевые гряды облаков смотрелись так, словно художнику вдруг стала невыносима ровность полотна, и он, забрав в кисть полную меру кровяно-красной охры, с силой ударил по холсту. Тихон залюбовался этой картиной. Не так уж часто выпадает возможность спокойно постоять и посмотреть на большую воду.

– Не думала, что увижу здесь такое.

Дежнев обернулся. К нему вышла Жанна.

– Так часто бывает. Кажется, все уже видел, и вдруг является настоящее чудо там, где не ждешь, – пожал плечами Тихон.

– Красиво.

Жанна глубоко вздохнула, словно пытаясь надышаться невиданной красотой впрок. В ту же минуту мреющий влажный простор расчертили серые полосы. Над Бродячей водой поднялись цапли. Птицы смешно перебирали лапами, словно бежали по озеру, а затем тяжело взлетали.

– Да, вокруг Бродячей воды всегда много жизни. Кусты вырастают, даже деревья.

– А после того как вода уходит?

– Большая часть растений погибает. Но есть некоторые… Вот, – Тихон нагнулся и прикоснулся к мясистым зеленым листьям. – Хабарщики зовут его упрямтравой. Когда вода рядом, набирает силу, даже цветет. Когда засуха, теряет товарный вид. Все силы пускает в корень, добирается до грунтовой влаги и ждет следующего озера.

– Жить во что бы то ни стало… – тихо сказала Жанна.

Дежнев удивленно посмотрел на девушку и увидел, что та плачет.

– Ну что вы расстроились? Не стоит. Жизнь в степи – не сахар, но привыкнуть можно… – Он говорил по инерции, понимая, что слезы не о том.

Повинуясь внезапному порыву, Тихон шагнул вперед и обнял девушку. На мгновение Жанна прижалась к его груди, доверчиво, жадно, как ребенок, что соскучился по ласке. И в этот момент Тихона поразило ощущение удивительной, почти сказочной правильности происходящего. В следующее мгновение девушка резко отстранилась. Ее лицо пылало. Дежнев не мог понять это выражение. Страх, гнев, брезгливость?

– Нет… Не трогай!