Мусульманская Испания

В следующем году Муса занял Сарагосу и, возможно, посылал разведывательные отряды вплоть до Нарбонна, поскольку в Висиготское королевство входила и юго-восточная часть Франции, включая ее средиземноморское побережье. Затем он, вероятно, решил, что дела на западе более неотложны, и двинулся туда, проникнув в Астурию. Тарик уже захватил Леон и Асторгу, Фортун Арагонский сдался ему и принял мусульманство. В том же году Муса и Тарик были вызваны к халифу в Дамаск. О медленном триумфальном шествии Мусы через всю Северо-Западную Африку и Египет с многочисленными пленниками и сказочно богатой добычей сложена была прекрасная история. Заканчивалась она суровым приемом халифа и смертью триумфатора в тюрьме (или в нищете),— многое в этой повести шло от легенды. Можно лишь сказать, что Муса оставил Испанию осенью 714 г., поскольку в Дамаск он прибыл примерно в феврале 715 г.

В Испании верховное командование оставалось за сыном Мусы — Абд ал-Азизом, который со знанием дела продолжал подчинение страны, пока не погиб в марте 716 г. от руки убийцы. Мусульманские земли на севере и северо-востоке увеличились благодаря взятию Памплоны (близ западной оконечности Пиренеев), Таррагоны, Хероны и, возможно, Нарбонна на средиземноморском побережье. На юго-востоке были захвачены Малага и Эльвира; был также заключен договор с принцем Тудмиром (Theodemir) Мурсийским. Все эти события можно, пожалуй, отнести к 715 г., кроме договора, который датируется 713 г.

Смерть Абд ал-Азиза послужила концом этого этапа завоевания Испании. Еще не был захвачен весь Пиренейский полуостров. На северо-западе, в частности, оставались значительные территории, которых оккупация не коснулась, в других местах также, очевидно, были районы, где контроль мусульман был далеко не полным. Однако в основном организационное единство страны, пошатнувшееся с падением висиготов, было восстановлено. Был создан административный аппарат, в соответствии с расположением войск охвативший почти весь полуостров, причем уровень административной власти был, очевидно, выше, чем при висиготских королях.

Глава вторая. Провинция Дамасского халифата

1. Формирование провинции

Арабы называли свои новые владения на Пиренейском полуострове «ал-Андалус». Как полагают, это — искаженное «Вандалисия», которое, в свою очередь, образовано от наименования захватчиков — «вандалы». Это название прилагалось только к той части полуострова, которая находилась под мусульманским контролем, так что по мере продвижения Реконкисты территория Андалусии все уменьшалась. В настоящее время Андалусией называют область на юго-востоке Испании, которая была последним оплотом мавров в XIII—XV вв.[14]

Для арабов ал-Андалус был всего лишь провинцией (или даже частью провинции) обширной империи, простиравшейся от ал-Андалуса и Марокко до Центральной Азии и Пенджаба. Правил империей халиф. Этот термин возник из араб. халифа, что означает «преемник», «заместитель». Халиф считался временным преемником власти Мухаммада. Первые четыре преемника Мухаммада правили с 632 по 661 г.; они известны как халифы «правого пути» (рашидун). С 661 по 750 г. халифат был под властью рода Омейядов, ветви мекканского племени курайш. Некоторые представители этого рода еще при жизни Мухаммада принадлежали к ведуobv кругам мекканского купечества. Омейядские халиas сxbтали своей столицей Дамаск, хотя двор их часто размещался в одном из других сирийских дворцов.

Несмотря на то что омейядским халифам подчинялись обширные территории, порядок управления в центре все же носил черты кочевой племенной системы. Она прежде всего направлена была на личность, а уже потом — на местность. Халиф был далеко не автократичным правителем: по аналогии с племенным шейхом предполагаюсь, что он будет совещаться с выдающимися предстателями своего окружения и вообще вести себя как первый среди равных. Слабость подобной системы, особенно применительно к проблемам огромной империи, весьма заметна, и кое-кто из поздних Омейядов обнаруживал склонность к самодержавным персидским традициям управления государством — традициям, которые стали основой режима Аббасидов, сменивших Омейядов. Особые трудности возникали в связи с вопросом о наследовании власти халифа. По представлениям арабов, первородство не давало никаких привилегий, да и наследование от отца к сыну вовсе не считалось единственной возможностью. Новым руководителем (или шейхом) племени обычно оказывался наиболее подходящий взрослый мужчина из определенного рода, чью кандидатуру одобряли на сходке ведущие представители племени. Таким образом, удерживание халифской власти родом Омейядов было достигнуто не без интриг и воспринималось многими арабами как узурпация.