Мусульманская Русь

В карманах вообще ничего нет. Бумажник еще ладно, но ни ключей, ни сигарет, ни бумажек. Абсолютная девственная пустота. Так не бывает. «Ну что, Берислав, — вставая, спросил сам себя, — покопаюсь всерьез в этой истории? Когда еще прямо под нос загадку подбросят?»

Мы сидели в машине и дружно курили. Нынче ни одна самостоятельная девица без этого не обходится. А я в подобных случаях чувствую себя замшелым ретроградом. Неприлично молодой девушке дымить — еще в детстве как объяснили, так в голове и засело. На улице позволить себе столь ужасную вещь могли только пожилые бабки и те, которым все уже до одного места. Лет в шестнадцать смотришь вслед такой и прямо ощущаешь ужасную порочность. А во время войны и после задымили все, и это перестало быть чем-то из ряда вон выходящим. Тогда вообще многое изменилось в отношении к слабому полу на Руси-матушке.

Появилась масса работающих женщин, заменивших на заводах и в конторах мужиков. Образованным стало позволительно устраиваться на работу, и вся наша замечательная система, с такой настойчивостью насаждаемая долгие годы, принялась расползаться прямо на глазах. Закручивать гайки в те годы было нельзя и опасно. Не будь переворота, с трудом можно было загнать в чан приличности лезущих через край или обрезать лишнее, но как взорвалось, уже поздно было переигрывать. Да никто уже и не хочет.

Прогресс. Без него никак. Сначала в экономике, потом в общественных отношениях, а потом, глядишь, он и к тебе в семью забрался и уютно там устроился. Жена зарабатывает ничуть не хуже тебя и начинает качать права, что ты тоже обязан заниматься детьми и домом. Она устает не меньше тебя, и это, вполне возможно, правда. Раньше папаша появлялся после работы и исполнял роль высшей инстанции в конфликтах — теперь дети прекрасно обходятся своими силам и и не особо волнуются по поводу рухнувшего авторитета родителей. Им важнее, что в школе внушают и в скаутских отрядах.

Придет время, и женщины выяснят, что они вообще без мужа прекрасно могут обойтись, и тогда станет модным жить без семьи. Одна радость — детей без нас, мужчин, еще способа делать не изобрели. Не хотелось бы на себе проверять правильность столь неприятных предсказаний.

— А почему ты в Германии учишься?

— При поступлении в университет на Руси проходят мандатную комиссию, — не поворачивая головы, ответила Любка.

— Ну и что? Потом все равно экзамены сдавать — ни разу не слышал, чтобы кого заранее срезали.

— А что там проверяют, знаешь?

— Э, — удивился я, — действительно без понятия. Уже не тот возраст. В мое время процент высчитывали по отношению к населению. Сколько-то там положено было принимать христиан, суннитов и иудеев и ни в коем разе не превышать. Но это уже потом, после экзаменов. Лишних просто не пропускали — хоть на десятку сдай. Отдельный конкурс получался среди иноверцев, кто лучше, а кто хуже. На саклавитов это не влияло. Мы шли чисто по результатам экзаменов.

— А мы живем при Республике, — с иронией сообщила она. — Официально закона нет, а неофициально проверяют имущественное положение. У кого родители богатые — либо должны платить за обучение, либо искать, где учиться в другом месте. Можно, например, в Германии. Но это только тем, у кого родители за границей работают. Самостоятельно не шибко пускают.

— Стоп. Еще раз. В высшие учебные заведения стараются принимать из бедных семей и при этом снижают отметки лучше подготовленным? Интересно звучит. Я всерьез оторвался от жизни в родной стране.

— Не так. Оценки никому не снижают, но заранее предупреждают, что если у твоих родителей доход выше определенного уровня, то лучше не идти в общем потоке. Есть отдельная группа за серьезные дирхемы. Все равно специально срежут на экзамене. Страна нуждается в специалистах, и тебе никто не мешает учиться, но если ты богатый, то платишь за обучение, а если бедный — он получает возможность за счет богатого. Вроде бы справедливо, тем более что принимают по-прежнему по результатам экзаменов, но, как всегда, гладко было на бумаге, а забыли про овраги. Есть ребята, — она помолчала, подыскивая слова, — которые хотят учиться, а есть — кто пытается делать себе карьеру за счет происхождения и выступлений на собраниях. Языком трепать — не трупы в прозекторской резать. А платные, естественно, вместе кучкуются и на остальных свысока смотрят. Они ведь действительно очень часто лучше подготовлены. Если у тебя папа профессор или с хорошими деньгами, так репетиторы будут совсем другого уровня, чем обычные подготовительные курсы. А в целом получился гадюшник натуральный, который еще осложнен нежеланием руководства серьезно расширять сеть уже существующих вузов.