Мусульманская Русь: Восток

— Вот именно, — подтвердил генерал. — Каган? Сколько голов слетит потом. И чьи. Такие энергичные деятели редко заживаются. А нарушающие приказы из Кремля — вообще никогда.

— Мы уже и так наговорили на каторгу, — кисло улыбнувшись, сообщил Кулаков. — Иначе как заговором наше собрание не назовешь. Так что смело следуем и дальше. Мы беседовали достаточно откровенно. Салимов прагматик. Без поддержки власть ему не удержать. А она будет у того, за кем пойдут. Есть Владимир, а есть страна. Армию нельзя вечно держать под ружьем, солдаты стремятся вернуться домой. Очередной мятеж с дележом хозяйства ему ни к чему. Так что он готов сотрудничать. Коллективное руководство военных при правительстве из технарей и специалистов. По пунктам. Во-первых, Салимов уберет Кагана и наведет порядок. Если потребуется — могильный.

Замечаний не последовало. Все прекрасно понимали, что простым отречением не кончится. Пока Абдульвахид жив, все они будут приговорены вне степени вины.

— Во-вторых, Генштаб обязан стать связующим звеном между армейскими командирами и арбитром в неминуемых спорах. Обязательно найдутся желающие получить за отсутствующие заслуги. В-третьих, обязательны реформы. Равноправие всех граждан перед законом.

Он обвел взглядом присутствующих и повторил:

— Всех! Без этого ничего не выйдет. Пора убрать тормоз с нашего Русского паровоза и посмотреть по сторонам. Кроме того, — он поморщился, — хотим иметь хорошие отношения с США и… хм… другими странами — придется прислушаться к их мнению. Но это не значит, что мы обязаны следовать чужим указаниям даже в деле политических реформ! Необходимо отстаивание национальных интересов при исполнении заключенных договоров с иностранными государствами. Салимов настаивает на аграрной реформе с проведением точной описи земельного участка и с вручением владельцу документов, реорганизации и приведении юридической системы к европейскому образцу, отделении религии от государства. Список, собственно, может добавляться и увеличиваться, но это основные принципы.

— Ничего ужасного не вижу, — пожав плечами, согласился Чанталов. — Вот только почему Кагана? Семью! Зачем оставлять живыми претендентов на престол?

Тарасов почувствовал, как пот уже потек ручьями. Кровью, гад, повязать хочет. В законе прямо сказано: «Виновные в покушении на жизнь, свободу верховного правителя наказуются смертной казнью».

— Я возьму на себя изолировать всех, кто находится вне Кремля, — сообщил Дорошин. — Но дядя Кагана в Дальневостоке сидит. Что там у нас с хазаками?

— Генерал Дербентский без благословения Старкиса шагу не ступит. Это я беру на себя. Получит он соответствующую телеграмму. Мы уже беседовали и друг друга поняли. Тут скорее надо думать, как бы Сибирь на дыбы не встала, если мы оплошаем. Со Старкиса станет. Ему указания напрямую от его Иахве поступают. Еще и поэтому промедление опасно. Туркестанские и семиреченские полки уже получили приказ и занимают позиции. Они собираются брать под контроль железнодорожные вокзалы. К центральному телеграфу и телефонным станциям выдвинулись отряды «охотников». Я потому и ходил… Эх, до чего страна дошла. Никто не хочет проявлять инициативы. Голову под подушку засунули и надеются — их не коснется. И это военные! Ладно. С нами или без нас — хазаки начнут. У них и выхода нет. В межрелигиозной войне всех порежут. Поэтому и для нас промедление смерти подобно. Гражданская война на пороге. Уж лучше идти в одном строю. Все. Начинаем. Кого брать под стражу и что делать, всем известно. Мы, старшие офицеры, начавшие служить в дни славы и мощи Руси, пережившие позор поражений войны, вынужденное унижение, не можем больше стоять в стороне!

На афоризм тянет, подумал Тарасов. Лучше бы записать и число проставить. Мы! Не я! Не спонтанный поступок нескольких человек — все участвуем.

— Я беру всю ответственность за последствия на себя, — заявил Чанталов, будто подслушав мысли. — Иншалла!

— Аллах Акбар! — хором ответили офицеры. — Все в руках его.

1935 год

Я захлопнул дверь и недовольно поморщился, обнаружив отсутствие бумаги. Вечная история даже в приличных местах. Хорошо, не забыл прихватить первую попавшуюся газету. Как оказалось, не самый лучший выбор. «Новости» — это на грани скандальности. Вечно лезут в чужое грязное белье. Зато про политику не пишут — мне ее и так хватает, и в чужих поучениях совершенно не нуждаюсь.

«И чем меня порадуют?» — устраиваясь поудобнее и разворачивая печатное слово, заинтересовался.

Все-таки я редко бываю дома. Остались старые представления. А у нас, оказывается, даже в «Новостях» передовица о достижениях народного хозяйства. Совсем сбрендили. М-да… Поголовье скота увеличилось в два раза, лошадей — в два с половиной. Кому смешно, а ведь это еще и удобрение в огромном количестве. Урожайность серьезно повысилась.