Мусульманские легионы во Второй мировой войне

До 1991 г. в югославской историографии (как, впрочем, и в советской) все события Второй мировой войны на Балканах было принято характеризовать как социальную революцию. Однако их было бы правильнее назвать гражданской войной.

Долгое время в отечественной историографии бытовало мнение, высказанное М.И. Калининым 4 августа 1943 г. в беседе с фронтовыми агитаторами, работавшими среди бойцов нерусских национальностей. Говоря об «изменниках Родины, перешедших на сторону врага», он сказал, что «встречаются ничтожные исключения, которые для такой большой страны, как СССР, не имеют значения».[62] Но, судя по приведенным выше цифрам, это было не совсем так, что позволяет рассматривать некоторые события Великой Отечественной войны как второй гражданской, хотя и не в таких масштабах, как на Балканах.

Начиная войну против СССР, военно-политическое руководство Германии в качестве одной из главнейших задач ставило перед собой разрушение многонационального государства и привлечение на свою сторону в борьбе с «большевизмом и московским империализмом» представителей нерусских народов и национальных меньшинств нашей страны. При этом особая ставка делалась на народы Поволжья, республик Кавказа, Средней Азии и Крыма. Одним из способов привлечения на сторону Германии представителей этих народов и стало создание так называемых восточных легионов в качестве ядра армий будущих независимых государств. Кроме того, идя навстречу «национальным чаяниям» народов этих регионов, руководство Германии всерьез рассчитывало на поддержку со стороны Турции и исламского мира.

Однако нельзя сказать, что такое большое количество граждан СССР, составивших более половины всех иностранных добровольцев, можно объяснить только деятельностью соответствующих германских органов при полной пассивности первых. С их стороны также наблюдалась некоторая «активность», причины которой кроются в особенностях политического и общественного развития СССР в предвоенный период. Не является секретом, что до 1941 г. в Советском Союзе была масса недовольных правящим режимом, настроения которых не мог не использовать осмотрительный враг. В результате политическое и социальное недовольство в совокупности с нерешенным национальным вопросом и дали такое количество военных коллаборационистов.

Таким образом, необходимо признать, что мусульманские формирования представляли собой отдельную категорию иностранных добровольческих формирований в системе германских вооруженных сил, что было связано с политическими причинами и условиями их создания, а также статусом внутри этой системы. С военной точки зрения это были в основном полноценные боевые части, которые, хоть и создавались с определенными политическими целями, тем не менее в целом использовались по своему прямому назначению. И только военная, а иногда и политическая необходимость заставляла немецкое командование менять их функциональное назначение.

Поэтому нельзя полностью согласиться с мнением некоторых советских историков и современных из стран СНГ, что мусульманские формирования имели небольшую численность и применялись в качестве карательных или шпионско-диверсионных.

Однако нельзя согласиться и с мнением тех западных, эмигрантских и отечественных историков, которые в силу определенных причин политизируют этот вопрос, представляя поголовно всех участников этих формирований борцами с коммунизмом или тоталитаризмом. В большинстве случаев это было не так. Например, для арабских и индийских добровольцев это было вовсе не характерно. Что же касается балканских и советских мусульман, то о них можно сказать следующее. Среди тех, кто служил в этих формированиях, были разные люди: и низкие предатели своего народа, которым не может быть прощения; и те, кого принудили вступить в них, доведя до отчаяния голодом и издевательствами в лагерях военнопленных; и заблуждавшиеся; и искренне одержимые идеей противостоять ненавистному им режиму. Однако мы должны понять одно: нет ничего страшнее и преступнее братоубийства — тем более если оно совершается в союзе с нацизмом. Этого не оправдать никакими идеями и теориями.

Источники и литература

Опубликованные документы

Идет бешеная националистическая пропаганда // Источник. 1995. № 2. С. 120–122.

Кабардино-Балкария в годы Великой Отечественной войны 1941–1945: Сб. документов и материалов / Под ред. М.Х. Шеки-хачева. Нальчик: Эльбрус, 1975.

Кавказ. 1942–1943 годы: героизм и предательство / Публ. Ю.Н. Семина и О.В. Старкова // ВИЖ. 1991. № 8. С. 35–43.

Калинин М.И. О советской армии: Сб. статей и речей. М.: Воениздат, 1958.

Кровавые злодеяния Оберлендера: отчет о пресс-конференции для советских — и иностранных журналистов, состоявшейся в Москве 5 апреля 1960 г. М.: Изд-во иностранной литературы, 1960.

Крым в период Великой Отечественной войны, 1941–1945: Сб. документов и материалов / Сост. И.П. Кондранов, А.А. Степанова. Симферополь: Таврия, 1973.

Крымско-татарские формирования: документы Третьего рейха свидетельствуют / Публ. Г.А. Литвина // ВИЖ. 1991 № 3. С. 89–95.