Мутабор

Алмазная иголка бессмертия

(глава из второй книги)

Где-то ближе к вечеру пятницы к Алмазу Алексеевичу подошел начальник смены и сообщил, что его ждет хозяин. Точнее, вызывает. Алмаз Алексеевич поднялся по железной лестнице – наверх, в контору. Прошел по коридору и очутился в офисном здании. Здесь чистенько и светло. Подвесные в клеточку потолки, новые перламутровые двери и аквамариновый линолеум.

Кабинет с двумя красавицами секретаршами находился на последнем этаже. Пройдя по коридору, Алмаз вошел в предбанник кабинета шефа, где находились аж три молоденькие девицы. Как на подбор: рыженькая, беленькая и темненькая. Почти раздетые, разве что прикрытые щавелевым листком.

– Тьфу ты, стыдобища! – Почему-то в сознании всплыли ходившие по заводу слухи о том, будто хозяин вывозил таких курочек в «Кур и щавель».

Сам Алмаз Алексеевич уже давно стал замечать, что его больше возбуждают одетые, чем раздетые женщины. Наверно, это старость. С одетыми у него был шанс отделаться легким флиртом, найти пути к отступлению. А здесь, в кабинете, он был приперт тремя девицами к стенке. Там он сидел на стуле, ожидая своей очереди и смущаясь, пока его не пригласили в кабинет.

Холеный, красивый, со здоровым цветом лица хозяин чувствовал себя в огромном помещении кабинета вольготно. Отполированные подлокотники крутящегося стула отражали хризопразы светодиодных ламп, спрятавшиеся в пазухах подвесного потолка, словно у Христа за пазухой.

– Здравствуйте, Алмаз Алексеевич, вы, наверное, уже догадываетесь, зачем я вас пригласил? – поздоровавшись, перешел с места в карьер хозяин приисков.

– Предполагаю, – сухо ответил Алмаз Алексеевич.

– Что же, это разумно. Вы уже знаете, что мы бы хотели перевести наше предприятие в Петербург – в свободную экономическую зону. Но с собой мы бы желали взять только проверенных, честных и трудолюбивых людей. Но тут – вот незадача! – нам из милиции одна бумага пришла о возбуждении уголовного дела. Понимаете, о чем я?

Алмаз Алексеевич молчал.

– Я думаю, вы человек честный. Тридцать пять лет уже работаете и доросли до мастера. Такие кадры нам нужны. И в то же время мы не можем оставить без внимания инцидент со скальпелями. Я вот что думаю, Алмаз Алексеевич, если вы пойдете нам навстречу и чистосердечно признаетесь, кто вас надоумил, какая у вас сеть, то мы тоже сможем пойти вам навстречу и закрыть дело.

– А можно мне кипятку сначала выпить, – попросил Алмаз Алексеевич.

– Агаточка, принеси, пожалуйста, чаю и кофе, – попросил Диамант по коммутатору. И тут же принялся вновь уговаривать Алмаза сдать всех своих подельников. И тогда он останется в обойме завода.

Через минуту, ляцкая каблуками, вбежала с расписным подносом красавица брюнетка Агата.

– А можно, я письменно все изложу? – попросил Алмаз, выслушав хозяина.

– Да пожалуйста, – протянул листы формата А4 Диамант Петрович. Принимая их, Алмаз Алексеевич сделал как бы неловкое движение, и листы разлетелись по комнате во все четыре стороны. Рефлекторно Диамант принялся их ловить и собирать. В одну секунду Алмаз Алексеевич высыпал в чашку кофе горстку микроскопических отходов производства – алмазных крошек. В книжках по истории, которыми увлекался Алмаз Алексеевич, он читал, что таким образом убивали императоров Византии и Рима, жрецов Египта и Вавилона, шахов Индии и падишахов Ирана, королей Франции и герцогов Англии. Осколки через кровь попадают в сердце и рвут даже самую эластичную мышцу. А еще могут прорвать желудок или кишку и вызвать перитонит.

– Спасибо вам за все, – поблагодарил Алмаз Алексеевич хозяина, когда листы бумаги были собраны. – Вы так чутки. Давайте, что ли, чокнемся для храбрости. Выпьем за процветание завода, прежде чем я напишу то, что хотел.

Диамант, чувствуя некоторую неловкость от всего происходящего, чокнулся со стариком. И большим глотком выпил всю чашку. Потому что кофе надо пить, пока тот горяч. Лучше ощущаются вкусовые качества.

Алмаз Алексеевич, чуть отпив чая, сел на стул и написал заявление об уходе. Внизу заявления он подписал: «Сожрал? Как бы кишка оказалась не тонка».