Мутабор

Ирония мне помогла. Катя смущалась. Мы шли с ней по городу, почти ни о чем не разговаривая. Только глядя друг на друга и обольстительно улыбаясь. Было ясно без слов, что мы друг друга стоим.

– Может, сходим в кино? – предложил я спрятаться в темноте зала, не выдержав лучезарности ее улыбки. – Или посидим в кафе?

– Давай в кино. – Мы как раз проходили мимо Дома кино.

Но, к сожалению, все билеты на ближайший сеанс были уже распроданы. И тогда я, не подумав, ляпнул: «Слушай, я тут недалеко живу. И думаю, у меня найдется что посмотреть».

– Можно, – неожиданно легко согласилась девушка, взяв меня под руку. – Пойдем. Но сначала давай выпьем по чашечке кофе или чая. Ты знаешь какое-нибудь хорошее кафе в округе?

4

– Еще бы я не знал хорошие кафе в округе! – поднял я недоуменно бровь. Хорошие кафе в этом районе – мой хлеб. – Здесь есть неплохое кафе «Мама Рома».

– Мама кого? – переспросила Катя.

Спустя пять минут мы уже сидели при свечах. И при десерте с фруктами, часть которых предназначалась Элиоту. Мы пили жасминовый зеленый чай «Сокровища шейха», который очень хорошо бодрит, и ели блины с шоколадом и грецкими орехами…

– Ну что? Пойдем посмотрим кино, – предложила Кэт, когда я расплатился с официантом. – Или ты меня поучишь самой увлекательной игре? Что так удивился? Я имею в виду шахматы.

Я удивился, потому что раньше и представить себе не мог, что такие девушки согласятся хоть пять минут стоять со мной рядом. Не то чтобы пойти домой. Подобные девушки казались мне совершенно недоступными. Будто из другого мира. И тут на тебе. Сразу домой.

Мы вышли под руку из кафе и проследовали мимо стоящего на обочине моего знакомого велорикши Ашраба.

– Господа, домчу с ветерком куда прикажете, – обратился он к нам. – Недорого.

К счастью, рикша меня не признал.

– Я не использую рабский труд, – отрезал я.

По благодарному взгляду девушки было видно, что этим резким мужественным ответом я заработал еще несколько очков в свою копилку.

Всегда приятно после изысканного ужина прогуляться по вечернему городу. С залива дул освежающий ветерок. Романтично и полезно, пусть даже туфли слегка натирают ноги.

5

Но вот, скинув босоножки, она проскочила внутрь комнаты.

– Уютненько, – слушал я ее щебетание, развязывая шнурки и одновременно вытирая испарину со лба. – У тебя так много всего! И Горький тоже!

– Да, – сказал я больше с иронией, чем с гордостью.

– Слушай, какой ты молодец! Ты любишь Кислевского?

– Обожаю. – Опять ирония. Хотя я действительно сладкому предпочитаю что-нибудь острое и кислое. Мясо с горчицей, например, и клюквенный морс.

– И я очень люблю, давай его посмотрим.

Вот так она добралась до фильмов. А я чуть было не сказал, что Кислевский мой самый любимый, после Горького, соус.

– Давай посмотрим «Красный»! – предложила она. – Это мой любимый.

– Думаю, даме больше подойдет «Синий», – решил я пошутить, увидев бретельку ее лифа. – Сегодня я предпочитаю синее.

– Я не против, – согласилась она, доставая с полки диск. – Всяко лучше, чем «Белый» в таком настроении.

Я опять попал в точку. Оказывается, у этого Кислевского было не только кислое красное и горькое белое, но еще и синее.

– А шахмат, похоже, у тебя нет.

Я взглянул в ее лицо и увидел, как она внимательно осматривает все стеллажи.

– Признайся, ты сказал про шахматы, чтобы заманить меня сюда и воспользоваться?

Я промолчал.

– Ты что, меня обманул? – Ее взгляд изображал всю гамму разочарования.

– Шахматы будут, – испугался я. – Но потом. Давай сначала посмотрим фильм. Потерпи немного.

– Не хочу и не умею терпеть, – заявила она, чуть успокоившись.

6

Из кино мы в итоге выбрали мультик «Мадагаскар» – о том, как животные подняли бунт и сбежали из золотых клеток нью-йоркского зоопарка назад к себе в дикую Африку. Это чтобы не забивать голову и не бояться потерять нити сюжета в поисках друг друга. Фильм начался, я сделал кофе и принес его в комнату на подносе. Мы сидели на диване и пили кофе. Затем наши предплечья соединились, а потом она уперлась своей хрупкой трепетно-костлявой спиной мне в грудь, и я приобнял ее за плечи. Никогда еще мне не было так естественно и хорошо. А когда она прижалась к моему бедру своим теплым бедром, предательски завибрировал мобильник.

«Вот так всегда, – впал я в оцепенение, – в самый ответственный момент случается какая-нибудь лажа. И тебя норовят спустить с небес на землю. Сейчас начнут звонить в дверь, а еще хуже – барабанить».

– Ты не возьмешь? – оторвалась от моих объятий Катя.

– Да, конечно, – полез я за мобильным, деваться было некуда.

Достав телефон, я заметил, что на меня смотрит пристальным зеленым взглядом не только дисплей, но и попугай.

– Алло, – прижал я трубку к уху как можно сильнее.

– Добрый вечер, – загромыхал голос на другом конце. – Это Леонардо Грегор Стюарт?

– Возможно, – предположил я. Мне казалось, что Катя все прекрасно слышит через мою голову. Пришлось, словно невзначай, отойти в дальний от нее угол комнаты.

– Вас беспокоят из фирменного магазина П.А. Карабанова. Вы где-то месяц назад купили у нас один шахматный набор.

– Неужели? – оживился я.