Мутабор

Алмазная воронка

(глава из второй книги)

К счастью, их забрали в вытрезвитель. Привезли, раздели, ошмонали, взамен изъятых ценностей и термобелья выдали куцее одеяло.

Сержант Ептышев обшарил карманы пуховиков и дубленок и нащупал в подкладке кармана Рубина Ивановича что-то твердое.

– Это что еще за новость? – вынул он несколько завернутых в бархатную тряпку кучу остро наточенных лезвий.

– Это скальпели.

– Скальп снимать? Так и запишем: холодное оружие в размере пяти штук… Зачем в пивной перо? Не иначе кого-нибудь кровушки лишить.

– Это для доктора, алмазные скальпели.

– Алмазные, говоришь? – посмотрел сквозь увеличительное стекло Ептышев. – А алмазы откуда? А еще учитель труда, епрст! Чему детей-то учить будешь? Воровству?

Всю жизнь сержант Ептышев мечтал в ночное дежурство найти настоящее сокровище у подгулявших граждан в сильном подпитии, например печатку или сережки. «Хоть бы раз попался настоящий бриллиант, а не этот мутный Алмаз Алексеевич», – так думал Ептышев, пока не наткнулся на заточки.

Теперь есть повод доложить о хищениях на завод. Получить премию и повышение в звании. Давно уже волшебник Изумрудного города Диамант обещал тому, кто перекроет канал хищения продукции с завода, заплатить большие премиальные.

«И вот она, банда! Поймана с поличным!» – ликовал Ептышев. И кем? Им самим, епрст!

Заперев арестованных в камере, больше походившей на колодец или ледяную прорубь, Ептышев принялся строчить бумагу.

В неотапливаемом помещении, в одних трусах и майках они сели, прижавшись друг к другу спинами, чтобы согреться.

– Жалко, – выразил Яхонт Яковлевич общее разочарование, – не успели его порезать. Теперь он нас с потрохами сожрет.

– Не сожрет! – зло отвечал Рубин. Он знал, что все мужики подобрались крепкие, старой закалки. Ни один не расколется, даже если по пальцам будут дубасить молотком.

– Поднять бы его на вилы с алмазными наконечниками, раз не получилось утопить с помощью ледобуров.

Под эти сладкие мысли о вольной рыбалке и закемарили. А утром пришла жена Рубина Ивановича Кристалина. Принесла деньги, заплатила штраф, чтобы Алмаз Алексеевич и Ко не опоздали на работу. Но это мало что меняло. Отсрочка была временной. Делу уже дали ход. Алмаз Алексеевич, как всегда, придя на завод, принял горячий душ, переоделся в спецовку, затем отправился к станку. После бессонной ночи фрезеровать было непросто. Дырки в глазах двоились, словно лунки. Мысленно он вновь и вновь возвращался к той ночи, когда они орудовали ледобурами. «А надо было ледорубами», – корил себя Алексеич. Думал, что не так все сделали.

Первым на встречу ходил Александр Ит. Вернулся довольный.

– Представляете, мужики, мне на выбор предложили: хочешь в Питере живи, хочешь на юга подайся. На курорт, в Кашевар.

– Почему в Кашевар?

– Да дело крупное хозяин там какое-то затевает. А что, нельзя? «Северстали» завод в Индии можно строить, а ему в Кашеваре предприятие нельзя?

– Значит, скоро в России тоже будут ходить, как в Кашеваре, в драных халатах, и каждый второй будет неграмотным и нищим, – пробубнил Яхонт Яковлевич.

– Да, скоро и мы скатимся до уровня образования в Кашеваре, – вторил ему Рубин Иванович, – власти предержащей нужны тупые, неграмотные, но исполнительные рабы. Их дети не ходят в наши школы, не учатся в наших институтах, да и живут они за границей.

– Ну нет, не согласен. Лучше России дружить с Кашеваром во главе с эмиром и мэром, – съязвил Алмаз Алексеевич. – Рональд Рейган частенько поговаривал, что всегда садится на старую лошадь, чтобы самому выглядеть моложе.