Мутанты

На сей раз его прервала женщина, которую он собирался представить. Распахнулась дверь внутренних помещений убежища, и в комнате возникло самое ошеломляющее создание, какое Тоэм когда-либо видел. Она принадлежала семейству кошачьих. Положительно, настоящая кошка. Надетый на ней черный костюм-трико усиливал впечатление, но Тоэм знал — она и без него будет лоснящейся, гладкошерстной, чувственной кошкой.

— Это Мейна, — сказал Корги, созерцая Тоэма в надежде подметить реакцию на появление женщины. — Мейна, это Тоэм.

Она была ростом около пяти с половиной футов. Гибкая. Не столько шла, сколько плыла. Не столько шагала, сколько скользила. Сладострастное тело — масса рельефных мускулов и мягкой плоти. Ноги полные, но стройные, ступни крошечные. Маленькие лапки. Когда она ставила босую ногу, пятки располагались гораздо выше нормальных и под резким углом соединялись со ступней, которая заканчивалась крохотными коготками. Ступню снизу и по бокам окружала плотная подушечка. Тоэм повел исследование в противоположном направлении и отметил, что живот у нее плоский. Вздымавшиеся груди величиной с его сжатый кулак. Шея — изящное чудо архитектуры — грациозной дугой поддерживала голову. Полные губы источали мед, будучи запечатанными, пока она хранила молчание, а когда заговаривала, открывались, выпуская жалящих пчел. За теми губами — великолепные, белые, остро отточенные зубы. Он их увидел, когда она улыбнулась самой что ни на есть обезоруживающей улыбкой. Нос чуть расплющенный. Глаза зеленые, как море. И шустрые. Окинули его в один миг, встретились с его собственными и остановились, следя, как он ее разглядывает. Смуглое, гладкое лицо омывал океан черных шелковистых волос, еще больше подчеркивая сходство с животным.

— Рада с тобой познакомиться, Тоэм, — сказала она, подходя, подплывая, подкрадываясь к нему и протягивая руку.

Он не знал, поцеловать или пожать.

Решил пожать. Рука была теплая, очень теплая и сухая.

— Он спас Ханку жизнь, — добавил Корги.

Мейна оглянулась, впервые, кажется, заметив Ханка. Всхлипнула, метнулась к нему, сидевшему, освободив плечо Тоэма, в кожаном кресле, и прямо там заключила в объятия.

— Ты проголодался, Тоэм? — спросил Корги.

— Не очень. Я думаю.., про Тарлини.

— Да. Конечно. Утром. Завтра.

— Тогда, может, найдется какое-нибудь местечко, где я мог бы прилечь и поспать.

— Разумеется. Бейб, не покажешь ли Тоэму комнату?

— Сюда, — пригласил Бейб, расплетая скрещенные толстые ножки в солдатских штанах. Он заковылял к двери, откуда с таким великолепием явилась Мейна. Тоэм бросил один взгляд назад на девушку, туда, где она сидела, оживленно беседуя с Ханком, и последовал за бессмертным мужчиной-ребенком Они шли вниз длинным коридором, по обеим сторонам которого располагались комнаты, одни с дверями, другие без. Те, что без дверей, были, кажется, холлами, небольшими кабинетами и архивными хранилищами. Те, что с дверями, Тоэм принял за спальни. Когда-то, пока капитан Хейзабоб не уничтожил ячейку, тут, наверно, кишели, шныряли и мельтешили всевозможные фантастические существа. Теперь большинству комнат суждено пустовать. Они завернули за угол и столкнулись с ужасно древним стариком. Вокруг его сморщенных ушей курчавились во все стороны белоснежные волосы. Вместо рта была щель, вместо носа — одни ноздри, и два непомерно больших глаза. Физиономия состояла из массы морщин. Старик плакал. Молча, без стонов и всхлипываний, просто из глаз тек поток слезной жидкости, да тело тряслось, когда он проковылял мимо, даже не бросив на них взгляд.

— Сиэ, — сказал Бейб. (Сиэ — провидец, пророк.) Тоэм оглянулся на мужчину-младенца.

— Что?

— Его так зовут — Сиэ.

— А почему он плачет?

— Потому что видит.

— Что видит?

— Не сейчас. В свое время поймешь. И тебе не понравится.

Тоэм пожал плечами и двинулся за человечком. Если этим людям захочется, они оставят его дожидаться в полном мраке, что он уже уяснил из опыта общения с Ханком и белоглазым мальчиком. Лучше слушаться и ждать ответов. И надеяться получить хоть какие-нибудь.

— Все довольно искусно устроено, — заметил он, пока Бейб показывал ему комнату и ванную. — Ходы, офисы, комнаты. Как удалось их выстроить, если вам нельзя появляться среди людей? Я хочу сказать, надо было ведь раздобывать материалы и все прочее.

— Это Старик, — пояснил Бейб. — У него доступ к роботам. Мы их запрограммировали на рытье пещер везде, где обнаруживались осадочные породы, и использовали всевозможные густеющие автопластики для стен и потолков.., и почти для всей мебели. У Старика есть кредитная карточка. Он может достать что угодно, благодаря своим неограниченным возможностям на черном рынке, и получает счета, в которых покупки указываются как нечто совсем иное. Никто не знает, что он приобретает на самом деле.

— Тогда, значит, Старик на самом деле не мутик?

— Строго говоря, нет, — подтвердил Бейб, выпуская сквозь зубы тонкую струйку не имеющего запаха дыма.

— А кто? — спросил Тоэм, валясь на необычайно удобную постель.

— У-упс! Секрет. Лучших плодов с дерева не стряхивают.

— Прошу прощения.