Мутанты

— Твоих контрабандисток не пропущу! — был ответ. — Не надейся!

— Знаешь хоть, кто пришел-то?

— Знаю я вас! Так и норовите в России что-нибудь стянуть! Захотели пожить самостийно, вот и живите! А я не позволю твоим контрабандистам экономику государства нарушать!

У деда плечи опустились.

— Видишь, у нее на почве политики болезнь приключилась, — посожалел он. — От того и взамуж захотела на старости… Ее нельзя полечить? Может, пилюли какие есть?

— У меня один йод остался, — прошептала Оксана и подхватила сумку. — Пойду я, Степан Макарыч…

— Иодом голову не вылечить. — Он открыл люк. — Ход за бочкой из-под капусты, помнишь?

— Помню…

— Обратно через сортир возвращайся. Только не через «Ж», а через «М».

— А «Ж» теперь куда выводит?

— Я там лабиринт устроил. Чтоб контрабандистов отвадить.

Оксана скрылась в подполе, а Сова еще раз постучала, словно клювом, и спросила с вкрадчивым распевом:

— Опять баб там щупаешь, старый мудант?

Куров на это и внимания не обратил, а сел в люке, свесив ноги, посмотрел, как Оксана уходит в Россию через подземелье, и только головой покачал:

— От дурак, Юрко! Дивчина-то какая спелая. Укуси, так сок брызнет… Эх, зубов нету!

Глава 3

Волков следующим утром сидел на своей половине башни, выглядывал из круглого отверстия, словно скворец, и, мечтательно любуясь зарей, поджидал Оксану с вызова, даже о «полянице» забыл. Но глядь, а из России вместо докторши Тамара Кожедуб идет, узелок с судками в руке: завтрак несет! Нюх у нее был феноменальный: как только Николай Семенович на сторону посмотрит, она уже чует и под каким-нибудь предлогом является на таможню. У него под ложечкой засосало, но не от голода, а от нехорошего предчувствия — сейчас пытать начнет!

Хоть бы Оксану в это время не принесло…

При виде Тамары Шалвовны Вовченко калитку КПП перед ней распахнул и даже козырнул — не по службе, а из уважения перед ее статью. Однако она будто не заметила, целеустремленно по лестнице поднялась, с порога носом потянула и, кажется, ушами запрядала, как лошадь при близости волка.

— Ты зачем это надушился?

— Контрабанду уничтожал. — Николай потер руки, будто бы в предвкушении завтрака: — Накрывай на стол!

На самом деле он терпеть не мог пищи, которую его гражданская супруга готовила, — в основном кабачки во всех видах, капуста и прочие овощи, поскольку она лет пятнадцать уже сидела на диете, пытаясь похудеть, а что жена не любит, того мужу не едать. Однако Тамара развязывать узелок не спешила, прежде углы обнюхала, вещественные доказательства поискала и, ничего не обнаружив, спросила:

— Что тут ночью Оксанка Дременко делала?

— У Котенко жена рожала, — между прочим обронил он, зная, что лукавить в присутствии судебного пристава невозможно. — По вызову ходила…

И лучше бы не говорил правды. Тамара судки выставила перед ним, посмотрела, как он ест, и зачитала приговор:

— Жена у Котенко рожала… А я кормлю, кормлю тебя, и все без толку! Быстро поел и ко мне!

Сама же дверь на запор, форменный китель с погонами скинула и давай юбку снимать. Пробужденная старая дева словно с цепи сорвалась: насмотревшись эротической кинопродукции, потеряла всяческий стыд и представления о реальности, пыталась все увиденное воспроизвести в натуре. Поначалу Волкову это даже нравилось, особенно ее неутомимость, изобретательность и жажда эксперимента. Но Тамара добывала все новые и новые фильмы и требовала потом повторить увиденное. Бессмысленно было убеждать ее словами, что в жизни этого не проделать никоим образом, каждый раз приходилось доказывать на практике. По этой причине они сломали уже три кресла, диван и две кровати, вырвали вместе с проводами люстру из потолка, отчего во всем доме потом чинили свет, и нарушили систему отопления. Хорошо, произошло это в летний период и сорванный стояк оказался пустым, а то бы еще кипятком обварились. Однажды съездила в Брянск, где накупила в секс-шопе себе эротического белья и всяких непотребных предметов, а ему специальные кожаные штаны, безрукавку с цепями, нарукавники и маску какого-то американского супермена. Потом, несмотря на ответственную должность судебного пристава и известность, записалась в недавно открытый Пухнаренковым фитнес-клуб, посещала семинары каких-то заезжих шарлатанов, обещавших похудение в течение двух недель, горстями ела таблетки и, напротив, почти отказывалась от пищи.

Волков надеялся, что хоть голод ее несколько усмирит, но куда там! Фантазии ее перехлестывали через край и не имели зримых очертаний. В порыве страсти она повезла Мыколу в Испанию, в трехдневный тур, на корриду, которая произвела на Тамару сильнейшее впечатление. Это после нее незаконная супруга увлеклась садомазохизмом. Принесла с работы наручники и плеть, приковала себя к головке железной кровати, выполненной по заказу, нарядила Волкова в костюм тореадора, прикупленный на корриде, и велела ее усмирять, как быка на арене. Мыкола попрыгал вокруг, с удовольствием вытянул ее несколько раз по крутым бедрам, однако это ей не понравилось.

— А теперь твоя очередь! — пристегнула Мыколу и взяла плетку.