Мутанты Асинтона

– Я говорю, что Асинтон – это не ас Интон! – капризно пропищала Гастрик. – Скажи Тиигу, чтобы показал тебе музей Аси и магазин, где она работала.

– Что ты там бормочешь? – Мальчик дернул ее за платьице. – Пошли быстрее, нас уже, наверное, дома ищут.

Влажный едкий смог оседал на их лицах, вызывая чих и кашель. Из желтой пелены проступило пятно завода пластиковой тары с надписью, выложенной крупной мозаикой: «ПЛАТа». Сделав глубокий вдох, дети закрыли носы пальцами и быстро прошагали мимо мутной зловонной речки, куда стекали промотходы. Впрочем, сточная канава, закованная в бетон, ничем не напоминала речку, в которой, как говорили старики, некогда водилась форель, а на берегах росли тополя и акации со скворцами на ветках. Быстро пересекли проспект, запруженный автомобилями, пускающими в желтый туман сизый оттенок.

– Эй, стойте! – со стороны «ПЛАТы» к детям подбежал Черепок. – А где твоя прежняя малышка? – спросил он Тинга, изумленно рассматривая Астрик: одета в такое же голубенькое платьице, такого же роста, но совсем другая.

– Это ее сестренка. – Тинг лукаво посмотрел на Астрик.

– Жаль, – вздохнул Черепок. – Я хотел пригласить ее в нашу компанию. Тут совсем рядом.

– Мы спешим домой, – заторопился Тинг.

– А мне интересно, – заупрямилась Астрик.

Они прошли мимо рынка и оказались на пустыре, посреди которого стоял дом, похожий на заброшенную охотничью сторожку. Поднялись по шатким ступенькам крыльца. Скрипнула дверь, из прихожей высунулся черный клюв на длинной шее.

– Что, бродяга, соскучился? Повезло тебе: не пустили на пух и мясо. – Черепок погладил лебедя, и они вошли в аккуратную комнатушку с ветхой, но сносной мебелью.

– Садитесь, – по-хозяйски пригласил он. – Здесь мы в безопасности. – И, вздрогнув, настороженно обернулся к двери. – Кто-то идет. – Он вышел и тут же вернулся, весело потирая голую голову.

За его спиной выросли двое: девушка росточком с первоклашку и коротконогий человек со столь огромным животом, что выглядел почти шарообразным.

– Брикет на вашу голову! – звонко выкрикнула девушка.

– Колибри, мы же договорились, – поморщился ее спутник.

– Здравствуйте, – поправилась Колибри. – О, Шар, у нас гости!

– Клянусь своим животом, они нравятся мне! – пробасил Шар, рассматривая Тинга и Астрик.

Сбросив с ног туфли, Колибри бесцеременно растянулась на диване.

– Не понимаю, что делает здесь эта малышка? – повернулась она к Астрик. – Ты такая нормальная, аж тошно. Этот же дом – наше убежище от взглядов. Люди так бестактны! Думают, что мы страдаем из-за своей внешности, и не стесняются рассматривать нас как зверушек. Но наши истинные страдания – от их невоспитанности. Природа накуролесила с нашими генами, и вот вам – мутанты. Впрочем, обычные люди уже редко рождаются в этом городе.

– Ты вечно преувеличиваешь, Колибри, – поморщился Шар, с трудом унимая одышку. Живот его колыхался, лицо распаренно покраснело и покрылось росой пота.

– Колибри права, – поддержал девушку Черепок. – Куда ни заглянешь, повсюду склоки, споры и все по одному и тому же поводу. Жить становится сложнее и сложнее. На днях я пришел помыться в баню, а мне сказали – нужна справка о том, что «Асин-тон – не Асин тон». А вчера в парикмахерской потребовали справку противоположного содержания: «Асинтон – не ас Интон». И никто не замечает, как под ногами колышется земля от ворчанья старого Керогаза.

– К тому же люди теряют индивидуальность, – вздохнула Колибри. – Нынче только мы, мутанты, еще похожи на самих себя, и то потому только, что нам трудно скрыться под масками. Все подражают друг другу, копируют знаменитостей. Нацепила эстрадная певица на голову тюрбан, и через пару дней в тюрбанах красовались все девушки Асинтона. Человек теряет свое «я» и превращается в…

– … обезьяну! – хлопнула в ладони Астрик.

– Верно, – кивнул Черепок. – Ибо обезьяна – это «о» (образ) – «без» – «я» – «на» (тебе!), за то, что не думаешь собственной башкой. Но больше всего меня тревожат холодильники. Сегодня за час их прошло по проспекту в два раза больше, чем вчера. Они настраивают мужей против жен, родителей против детей, ссорят продавцов с покупателями, учеников с учителями и даже верующих со своим богом.

Дети, взглянув на часы, заторопились домой, как вдруг Астрик что-то сшибло с ног, и она почувствовала, что преждевременно проваливается в чулан, откуда невнятно ощущалось присутствие сменившей ее сестренки.

– С ней дурно! – взвизгнула Колибри, увидев стремительную метаморфозу девочки.

Собравшиеся в растерянности окружили ее, не зная, что предпринять.

– Не пугайтесь, это вместо Астрик появилась Гастрик, – объяснил Тинг, досадуя на то, что возвращаться домой придется с этой маленькой страшилой. – Та самая, о которой ты спрашивал, – сказал он Черепку.

Еще не совсем очнувшись от внезапного превращения, впервые совершенного усилием воли, покачиваясь на еще дрожащих ногах, Гастрик оглядела присутствующих и победно захохотала, растягивая и без того длинный рот до внезапно распухших толстых ушей.

– Вот! Я пришла! – наконец вымолвила она, успокоившись.