Мутанты. О генетической изменчивости и человеческом теле.

Погода была ветреной, когда я взбирался по массивным ступеням Рокфеллеровского института. Я искал первого в мире специалиста по [вставьте сюда название какой-нибудь ужасной болезни]. Д-р Пол Вайнстин оказался на удивление молодым. На его майке была надпись "Рожденные клонировать", а ездил он на "порше". Глядя на меня своими ясными голубыми глазами, он сказал – и голос его дрогнул от усталости: "Если мы найдем этот ген, то сможем вылечить сотни детишек".

Этот стиль проник даже в книги, написанные учеными. Конечно, ученые редко станут героизировать своих коллег. Вместо этого они сами предстают героями. Я виню покойного Стивена Джея Гульда за то, что с него началась вся эта чепуха. Я был преисполнен решимости сделать все иначе. В моей книге не будет восхищенных слов в адрес школьных учителей биологии; красочных описаний экзотических мест; рассказов о собственных научных успехах (к слову сказать, довольно скромных) или шуточек о личном опыте борьбы с физическими недостатками (я лысый, но от этого ничуть не страдаю. Правда!).

Мое намерение держать дистанцию и говорить с читателем сдержанным авторским голосом было, между прочим, без восторга встречено литературными агентами и издателями. Читатели, утверждали они, хотят знать, кто такойавтор; расскажите им, настаивали они, о себе; вам необходимо сильное "авторское присутствие". Может и так. Но моя жизнь была и осталась довольно-таки традиционной. Читатели, подумал я, должны испытывать незаурядный интерес к обыденному, чтобы найти в моей жизни хоть что-то занимательное. Если они жаждут банальностей вперемежку с наукой, пусть читают Билла Брайсона.

Некоторые авторы ничего не читают, когда пишут. Или, по крайней мере, не читают книги того же жанра, что и пишут. Они боятся, что их сочинение будет заражено присутствием другого голоса. Я этого не боюсь. Столкнувшись с проблемой, как мне писать, я выбрал очевидное решение: пошел, как всегда, в библиотеку.

Я разыскал книги, которые мне хотелось бы написать самому, собрал их вместе и поместил на отдельную полку, вне зависимости от предмета. Вот неполный список этих книг:

Элейн Скерри. О красоте и справедливости(Elaine Scarry. On Beauty and Being Just, 2002)

Джеймс Дэвидсон. Куртизанки и рыбные котлеты(James Davidson. Courtesans and Fishcakes,1998)

В.Г. Зебальд. Кольца Сатурна(W.G. Sebald. The Rings of Saturn,1998)

Стив Джоунс. Язык генов(Steve Jones. The Language of the Genes, 1993)

Ноэль Аннан. Наш век(Noel Annan. Our Age,1990)

Брюс Чатвин. Что я здесь делаю(Bruce Chatwin. What Am I Doing Here,1989)

Питер Леви. Гора Кроноса(Peter Levi. The Hill of Kronos,1980)

Сирил Конноли. Враги обещаний(Cyril Connoly. Enemies of Promise,1945)

Уолтер Патер. Ренессанс(Walter Pater. The Renaissance,1873).

Стендаль. О любви

Если дело не клеилось или мне не хватало ясности, или просто надоедала моя собственная писанина, я брал одну из книг и начинал листать ее в поисках вдохновения. Какие-то пассажи я прочел, должно быть, десятки раз. Что же я искал в них? В некоторых – решение технических проблем; у Аннана – умение кратко описывать бурную историю событий; у Зебальда – искусство писать длинными предложениями; у Скерри – как говорить, а вернее думать, о красоте; у Дэвидсона – как закончить книгу. У других я учился более абстрактным качествам: у Чатвина и Патера – сжатости и красоте звучания прозы; у Джоунса и Коннолли – остроумию; у Леви – гуманности и эрудиции; у Стендаля я хотел научиться искренности. Все эти писатели – мастера так называемой "объяснительной" прозы. Я старался подражать им, пытался даже стать одним из них, но всегда неудачно.

Родился 16 июля 1964 года в Веллингтоне, Новая Зеландия.

Национальность: голландец.

Образование: Университет Далхауси, Канада (степень бакалавра по биологии, 1989); Калифорнийский университет в Ирвине (докторская степень по экологии и эволюционной биологии, 1993).