Мутанты. Время собирать камни.

Виктор открыл дверь и вышел из квартиры, а Наташа вернулась в комнату, прошла к окну — раздвинула шторы и стала смотреть вниз. У подъезда, почти прямо под окнами, стояли две машины — чёрный «Мерседес» и серебристый джип «Чероки». Возле них никого не было. Вдруг, одновременно, открылись дверцы со стороны водительского и пассажирского места «Мерседеса». Двое мужчин выскочили из салона и встали чуть ли не по стойке смирно. Ещё четверо выскочили из джипа. Из подъезда дома вышел Виктор в сопровождении двух телохранителей и направился к машине. Остановившись у открытой дверцы, поднял голову и посмотрел вверх. Увидев в окне силуэт Наташи, помахал ей рукой, постоял несколько секунд, потом сел в салон, захлопнул дверцу, и машины, одна за другой, плавно тронулись с места. Наташа ещё несколько секунд постояла у окна, потом отошла и направилась в свою комнату…

— Катя, мне кажется, твоя дочь влюбилась, — с улыбкой сказала Елизавета Дмитриевна. — Ты видела, как она вся светилась, когда отошла от окна? Да и за столом глаз с Виктора Сергеевича не сводила.

— Видела. Я всё видела и шептала про себя молитву.

— Виктор Сергеевич прекрасная партия для твоей Наташи. Красивый, богатый, добрый и очень порядочный. Ведь это он, три с половиной года назад, отправил нас в Израиль, где Сашу поставили на ноги. Сейчас Саша работает у него в фирме — начальником службы безопасности. Я сама, сравнительно недавно узнала, что он, оказывается тот самый…

Александр Михайлович под столом наступил жене на ногу и та, с удивлением посмотрев на него, спросила: — Ты чего?

— Да ничего. Язык придержи немного, слишком он у тебя разгулялся.

— А что я такого сказала?

— Пьяная что ли уже, если не помнишь, о чём только что говорила? — нахмурился Александр Михайлович.

— Ничего я не пьяная, — повысила голос Елизавета Дмитриевна. — А ты…опричник.

— Хватит вам ругаться, давайте лучше ещё выпьем по одной и споём, — сказала Наташина мать. — Всё-таки сегодня мой день рождения.

— Это другое дело, — хмыкнул Александр Михайлович и потянулся к бутылке с водкой. — Наташу надо позвать.

— Не надо, пусть побудет одна, — остановила его Елизавета Дмитриевна. — Я думаю, ей сейчас не до нас.

— Да, пусть побудет одна, — согласилась Наташина мать. — Я примерно представляю, что сейчас творится в её душе…

Глава 4. Скелеты в шкафу

…Наташа бледная, с закрытыми глазами, сидела в кресле, поджав под себя ноги и укутавшись пледом до самого подбородка.

— Наташенька, что с тобой? — увидев дочь в таком состоянии, с тревогой спросила вошедшая в комнату мать. — Ты не заболела?

— Мама, я влюбилась.

— В Виктора Сергеевича?

— Да.

— Мне он тоже понравился. Богатый, красивый, холостой…

— Да, он богатый и красивый, но не это главное его достоинство. Не красота и богатство, а благородство. Он спас мою фирму от банкротства, а сотрудников моей фирмы от безработицы. Мама, он настоящий мужчина. Мужчина с большой буквы.

— Ты пошла бы за него замуж?

— Пошла бы, не задумываясь…если бы позвал.

— Позовёт. Я видела, как он смотрел на тебя за столом.

— Как он смотрел на меня?

— С любовью. Доченька, я уверена, что счастье сегодня постучалось в твою дверь. Не прогоняй его — впусти в своё сердце, и в твоей жизни всё, наконец, наладится.

— Господи, как хочется счастья, — прошептала Наташа. — Мне, ведь всего двадцать восемь лет. Я хочу любить и быть любимой, хочу ласки и нежности, хочу рожать детей.

— Ты будешь счастлива.

— У меня двое детей, а чужие дети никому не нужны.

— Если мужчина полюбит тебя, полюбит и твоих детей.

— Виктор Сергеевич пригласил меня к себе в гости.

— Ну, а что я говорила!? — радостно вскрикнула мать. — Он обязательно сделает тебе предложение!

— Если это случится, то я поверю в то, что Бог существует. Только боюсь, что мои мечты о счастье так и останутся мечтами.

— Почему ты так думаешь?

— Ты знаешь — почему, — вздохнув, тихо сказала Наташа. — Мы уже почти одиннадцать лет прячем от чужих глаз скелеты в шкафу. Всё тайное, в конце концов, становится явным. Я, когда выходила замуж за Сашу, скрыла от него свой грех, и за это Бог наказал меня — взял моего мужа к себе на небеса, а меня сделал блудницей. Хотя, блудницей он меня сделал гораздо раньше — в семнадцать лет.

— Дочка, что ты говоришь!? — воскликнула мать. — Какая же ты блудница!?

— Самая обыкновенная — на букву «Б».

— Нет твоей вины в том, что тогда случилось с тобой. Ты была молодая и неопытная — всего семнадцать лет, а твой преподаватель воспользовался…

— Есть моя вина. Если бы я тогда не пошла к нему на квартиру, если бы потом не поехала с ним на ту проклятую дачу…

— Доченька, уже столько лет прошло — пора забыть…

— Забыть!? Мама, о чём ты говоришь?! Как можно забыть тот ужас!? Меня трое друзей преподавателя…эти подонки…эти извращенцы…и спереди и сзади…а он снимал всё на видеокамеру и усмехался! Я два месяца после того в психбольнице пролежала…я возненавидела всех мужчин, даже отца…Боже мой, мама, и ты говоришь, чтобы я это забыла?! — закричала Наташа. — Да я до конца своей жизни не забуду тот кошмар!..