Мутанты. Время собирать камни.

— Это у дяди такая шутка, — хмуро посмотрев на неё, буркнул Виктор. — Будем загорать у печки, если вон в той избушке, которая, как я подозреваю, именуется местной гостиницей, есть дрова.

— Это гостиница? — удивлённо спросила Ципора, с некоторой опаской посмотрев на небольшую, рубленую избу, вплотную притулившуюся к такой же рубленой избе с антеннами на крыше, развевающемся у крыльца российским флагом и табличкой перед входом подтверждающей, что это действительно здание аэровокзала.

— Гостиница, — подтвердил всё тот же член экипажа. — Мы здесь уже несколько раз останавливались на ночь. — До пятизвездочной не дотягивает, потому что туалет на улице и воды нет, а остальное всё на уровне.

— Если нет воды и туалета, то, что тогда на уровне? — продолжала донимать мужчин своими вопросами, избалованная цивилизацией израильтянка, а те, судя по их хмурым лицам, очень хотели ответить на её глупые вопросы по-русски — матом.

— Есть стол, стулья, кровати и печка, — сказал второй пилот и ускорив шаг, обогнал и быстрым шагом оторвался от назойливой и слишком разговорчивой израильтянки которая, мало того, что своим ярким нарядом будила в нём быка, но ещё двигаясь по узкой протоптанной в снегу тропинке так крутила своей, затянутой в «резиновые» джинсы, большой задницей, что у него, действительно, как у быка глаза стали наливаться кровью.

Наконец вереница из шести человек приблизилась к рубленому бараку и поднялась на крыльцо.

— Гостевые комнаты направо, а мы будем в комнате для отдыха экипажа, — сказал пилот и, свернув налево, толкнул ногой тяжёлую деревянную дверь.

Гостиница представляла собой типичный образец архитектурного стиля — «доперестроечный северный модерн». Редким гостям этого, богом забытого аэропорта, предоставлялись три комнаты, в двух комнатах стояли по четыре кровати, и одна комната — одноместная, наверное, это был номер люкс. Ещё одна небольшая комнатушка служила кухней.

— Пожалуй, тебе больше подойдут эти апартаменты, — сказал Виктор, открыв дверь в крохотную комнатушку «люкса».

— Я здесь буду одна? — несмело переступив порог, спросила Ципора, с опаской озираясь вокруг.

— Могу придти на ночь, — с улыбкой сказал Виктор. — Вдвоём нам будет теплее.

— Твои шутки неуместны, — строго посмотрев на Виктора, сказала Ципора. — Думаешь, мы здесь на долго?

— Приближается буран и я советую тебе сменить наряд невесты Санта Клауса и одеться прозаичнее, но теплее. Сейчас мы с Николаем Семёновичем сходим за остальными нашими вещами, и ты переоденешься. Там есть тёплое женское бельё, меховая куртка и унты для тебя.

— Что такое — тёплое женское бельё?

— Это такие толстые шерстяные трусы до колен, тёплая рубашка…

— Я такое никогда на себя не надену! — возмущённо перебила его Ципора. — Ещё чего не хватало!

— Ты думаешь, мне трудно будет их снимать? — с улыбкой спросил Виктор, обнимая девушку за плечи.

— Да как ты смеешь!? — возмутилась Ципора и, оттолкнув от себя Виктора, отступила на шаг. — Веди себя прилично, и держи себя в руках, я не давала тебе повода…

— Ну, так дай.

— Что…дать? — отступая ещё на шаг, и затравлено озираясь по сторонам, спросила Ципора. — Если ты думаешь, что здесь нет полиции, и тебе всё сойдёт с рук…

— Не напрягайся, я не собираюсь тебя насиловать. И вообще, я тебе уже говорил, что у нас нет полиции, у нас милиция, — сказал Виктор и, повернувшись лицом к двери, направился к выходу из комнаты.

— Виктор, подожди, не уходи, — остановила его Ципора и, смущённо опустив глаза, тихо сказала: — Я хочу в туалет.

— Ну, пошли, я провожу тебя…

— Это туалет? — удивлённо спросила Ципора, когда они подошли к небольшому деревянному «скворечнику». Ветер забавлялся с деревянной дверкой туалета как хотел, то открывал её настежь, то с силой хлопая дверкой, закрывал туалет. Привязанный изнутри к ручке обрывок верёвки заменял задвижку. Ципора с опаской посмотрела на дверь, вошла в туалет и через секунду выскочила оттуда, держась двумя руками за низ живота.

— Я не могу там, — сказала она и со страдальческим выражением лица посмотрела на Виктора.

— Почему? — удивлённо посмотрев на неё, спросил Виктор.

— Не могу, — опять повторила Ципора, не поднимая глаз.

Виктор пожал плечами и заглянул внутрь туалета. Традиционное «очко» буквально обросло глыбой зловонного льда, на которую всякому, желающему справить свою нужду, приходилось взбираться на эту глыбу и проявлять чудеса эквилибристики, чтобы не поскользнуться в самый неподходящий момент и не оседлать эту глыбу.

— Иди за будку, и там пописай, — предложил Виктор единственный в таком случае выход.

— Нет, я не могу, — густо покраснев, простонала Ципора. — Вокруг всё видно.

— Ну, тогда в штаны, — пожал плечами Виктор.

— Зачем ты издеваешься? — всхлипнула Ципора, переминаясь с ноги на ногу.

— Никто тебя не увидит, — задохнулся от жалости к неприспособленной к экстремальным ситуациям девушке, Виктор. — Садись ближе к туалету, а с этой стороны я тебя загорожу.

— Ну, всё? — улыбнувшись, спросил Виктор, когда спустя несколько минут Ципора подошла к нему и взяла под руку.