Мутное дело

Основная нычка учителя также находилась в подземельях, вот только вход располагался в таких мутных арконских трущобах, что вор туда бы не сунулся никогда. Блин, да будучи даже военным магом он бы несколько раз подумал, прежде чем туда идти. Самая южная часть столицы — помимо откровенного люмпена, именно здесь находились гетто полукровок, которые больше нигде не прижились. Жизнь здесь не стоила ровным счетом ничего: ходят слухи, что когда Проклятый Легион терял слишком много легионеров в непрерывных боях за богатства Зелёного Континента, а пойманных теневиков не хватало для пополнения, то ночью в эти трущобы входили имперские войска и добирали недокомплект. Без суда и следствия. Тайная Канцелярия резонно считала, что невиновных здесь нет. Ещё эти слухи говорили, что далеко не все местные обитатели были против такого обращения, некоторые сами выходили и сдавались в попытках сбежать из этого ада. Доран даже в самых откровенных мыслях не хотел себе представить, что за существование они здесь влачили, если были готовы сменить на известный ад и практически гарантированную смерть.

Вот только расчетливую Вери эти факты никак не смущали, но и глупой её нельзя назвать — по дороге к точке входа к ним присоединились четыре одинаковых бугая, от которых буквально веяло опасностью и смертью. Видимо, братья, к тому же их размеры (рост в два с половиной метра и гипертрофированная мускулатура) явно говорили о том, что мамаша зачала их от великана. Очень экзотичная женщина, но сейчас её потомство своим присутствием успокоило вора. Единственное, бойцы поехали на другом дилижансе, ибо их размеры занимали всё доступное пространство грузового транспорта.

Местные крысята при виде такого сопровождения забились по щелям, и Доран порадовался предусмотрительности Вери. Когда же девушка выскочила из дилижанса в полной лёгкой броне, юноша удостоился холодного взгляда и ёмкого слова:

— Идиот, — кивок на дилижанс.

Доран запрыгнул внутрь и обнаружил, что и для него лежит броня. Облачившись, он неуклюже выскочил наружу и удостоился ещё одного холодного взгляда. Девушка потратила несколько минут затягивая броню, как обычно холодно и расчётливо. Пока убийца работала над безопасностью подопечного, вор пытался понять, что же такого могло с ней произойти, что настолько искорежило её психику? Что-то настолько страшное и ужасное, что даже мастера, целители-менталисты Герцогства не могли ничего с этим поделать? Ответа у него не было, да и не уверен, что хотел бы об этом знать.

Это подземелье разительно отличалось от тех частей, где вор уже бывал. Место явно было обжитым, и Дорана это беспокоило, так как бугаев они оставили на поверхности — сторожить дилижансы.

— Может, не стоило оставлять сопровождение? — деликатно поинтересовался юноша.

— Местную шушеру они не напугают, — ответила Вери.

— Но…

— Только кровь, — отрезала девушка.

Доран не стал продолжать тему: Вери явно понимала что делает, и пока вор пытался понять ответ девушки, они спустились на пару уровней ниже.

И ответ пришёл сам собой.

Их ждали. Заблокировали в широкой пещере с двух сторон. Прежде чем вор успел разглядеть неприятелей, технично перекрывших оба выхода, Вери бросила:

— В угол! — Доран благоразумно вжался в ближайшую стену. Девушка же начала действовать: потушила их магический фонарь, а затем, покрывшись какой-то серой дымкой, она буквально исчезла из виду.

Крики боли.

Острый запах крови.

Близкая смерть.

Вору не понравилось это ощущение беспомощности, но что он мог сделать? Только вжаться и не нарываться на неприятности.

На всё про всё у девушки ушло меньше пары минут.

— Пошли. Осторожно. Тут скользко.

Вскоре вор понял, почему тут стало скользко — крови в узком выходе из пещеры натекло изрядно. Свет фонаря вырвал картину мясницкой расчленёнки. Доран с трудом удержал завтрак внутри. И вздрогнул. Эта хрупкая девушка — настоящая машина для убийства. Как-то неожиданно возникла мысль, что, похоже, он теперь исповедует моногамию. С такой-то милашкой.

— Через десять минут все местные будут знать, что тут волки, — пояснила девушка. Действительно, больше никто их не побеспокоил. Так что вор осознал (не уверен, что принял, но осознал точно), что значила фраза «только кровь» из уст Вери. Надо признать эффективность этого способа, но… Доран не хотел однажды превратиться в нечто подобное. Как-то невовремя вспомнилась кровь того невинно убитого подростка… кровь в грязном, замусоренном переулке.

— Соберись, — приказала Вери, — не место для рефлексии.

Доран помотал головой, отгоняя непрошенные мысли, и двинулся дальше. Шли в тишине и практически в темноте: Вери судя по всему прекрасно видела всё в тусклом свете фонаря, вор же не видел ничего. Через минут двадцать ходьбы Дорану показалось, что за ними кто-то следит.

— Вери, — сказал юноша.

— Почувствовал? Хорошо. Значит чувство направленного взгляда у тебя есть. Плохо, что ты осознал это только через десять минут.