Мутные воды

Хотела хозяйка узреть мужа, пусть смотрит. Будет хоть какой-то плюс в том, что они так и не развелись. Признаться отцу в том, что их брак был для нее всего лишь способом поступить в аспирантуру, Женя, разумеется, так и не смогла. Однако, поразмыслив, они пришли к выводу, что развестись, в принципе, можно: Савелий Афанасьевич все равно об этом не узнает. И даже дошли до ЗАГСа и написали заявление, но потом выяснилось, что за свидетельством нужно вернуться через месяц, а через месяц у них обоих это сделать не получилось… К тому же неожиданно оказалось, что в учебном заведении Клима всячески поощряются браки у студентов, и таким студентам положена пусть небольшая, но все же материальная помощь. Клим не стал отказываться. Есть-то хотелось.

— А Валя твоя не против будет, что ты со мной живешь? — вдруг спохватилась Женя.

— Мы расстались, — просто ответил Клим.

А потом разом бросил в воду остававшиеся в ладони камни, и от этого вода стала совсем мутной, а круги разошлись и погасили друг друга.

Дом был старенький, квартира просторной, ремонт не то чтобы фешенебельным, но вполне аккуратным. Климу понравился вид из окон: они выходили на детскую площадку. В песочнице возились малыши, чуть поодаль носились мальчишки и с ними девочка самого боевого вида. Они кричали и визжали, ловили друг друга и убегали друг от друга, карабкались на старенькие лесенки и горку, играя в какую-то неизвестную ему игру… Их непосредственность заставила Клима улыбнуться. Дети ему нравились. Они заряжали энергией. Достаточно отдохнув от братьев и сестер, он уже давно ловил себя на том, что скучает по ним. А так можно будет любоваться по вечерам. В качестве балкона здесь была выступающая плита, огороженная кованой решеткой, и для стула места вполне хватит. Осень выдалась теплая, будет хорошо. А количество деревьев во дворе намекало, что по весне во дворе станет очень даже зелено.

— У меня еще одни жильцы наметились, — сухо заметила хозяйка, видимо решив, что Клим простоял у окна достаточно, чтобы теперь разбить его надежды с особой жестокостью. — Сегодня вечером как раз позвонить должны и сказать решение. Долго вы с женой думали…

— Это мы зря, да, — отозвался Клим, потом повернулся к хозяйке и широко улыбнулся. — Каюсь. У вас замечательная квартира. Так уютно тут. Сразу чувствуется, что она принадлежит хорошим людям. А мы гарантируем чистоту, тишину и своевременную оплату.

— Там тоже хорошая пара, — отозвалась хозяйка, которой, тем не менее, слова Клима явно пришлись по душе. — Будущие врачи, между прочим.

— Я в академии полиции учусь, а Женя — аспирант истфака.

В подтверждение Женя кивнула. Она явно тушевалась и не хотела влезать. Клим решил, что так даже лучше. Ему проще было находить общий язык с людьми.

— Женя просто без меня принимать решение не хотела, а я никак не мог вырваться посмотреть, — продолжил Клим. — Так что это я во всем виноват. А Жене у вас очень понравилось. Она мне три дня только о вашей квартире и говорила… А она их штук двадцать пересмотрела…

Женя вытаращила глаза, но справилась с изумлением до того, как это заметила хозяйка. Клим безбожно врал. Он понятия не имел, сколько квартир посмотрела Женя, но знал, что она хочет эту. И что он сам хочет сидеть по вечерам на балкончике и наблюдать за детьми. Так почему нет?

— Ваша — лучшая в районе. Ну, пожалуйста, Тамара Сергеевна, не злитесь на меня…

Тамара Сергеевна от такого пассажа тоже опешила. Она явно не собиралась злиться на Клима и вообще на кого-либо и меньше всего хотела, чтобы кто-то о ней такое предположил. И еще, судя по всему, Клим был первым, кто обратился к ней по имени и отчеству.

— Там тоже хорошая пара... — повторила она уже не так уверенно.

— Ни капли в этом не сомневаюсь, — вздохнул Клим. — И, конечно, я вас понимаю. Мы действительно очень долго решались. Сами виноваты…

И он принял очень расстроенный и крайне покаянный вид. Женя за спиной хозяйки зашлась в беззвучном смехе и уползла по стенке в коридор. Зато через полчаса у них на руках уже были и договор, и ключи.

Переезд занял сутки.

— Ух ты, — пробормотала Женя, когда они перетащили последнюю партию вещей. — Класс. Наконец-то высплюсь.

И рухнула на диван. Клим ничего не ответил. Руки, ноги и спина болели так, будто его сутки таскали по полигону. Он промычал нечто невразумительное, но Женя поняла. Она заворочалась, зевнула и предложила сонно:

— Ложись рядом, раз пока больше некуда, как-нибудь уместимся. Не на полу же тебе спать. Ты же не храпишь?

Клим помычал с отрицательной интонацией.

— Ну вот и ладненько.

Второй диван они раздобыли только через неделю, и Клим был этому очень рад: Женька страшно пихалась во сне, но сжалиться над ним и отпустить его на пол ей не позволяло чувство справедливости.

Глава 2