Мутные времена

— Да, не рассчитали как-то, — повинился я, беря Шурика под руку. — Давай его на моей половине положим? — предложил я Кате. — Места навалом. А в коридоре я раскладушку видел. Я в спальне, Прохор на диване уляжется… Если ты не против…

— Я только «за», — ответила девушка.

— Н-нет! — Шурик покачнулся, вырывая локоть из моих рук. — С-с-спас-сибо! Но я д-домой — мама волноватьс-с-ся будет! — с трудом выговорил Шурка.

— Мама — это святое! — согласился я.

— Вы не переживайте, — произнес Колобков, — я его до дома в лучшем виде доставлю! Не первый раз замужем!

— Смотри, Сема, головой за пацана отвечаешь! — «пригрозил» Колобкову Прохор.

— Я ж сказал, сделаю в лучшем виде, и комар носа не подточит!

— Хорошо, — согласилась Катя, — тогда прощайте, гости дорогие!

— И вам спокойной ночи! — «вернул» любезность Колобков.

Слегка пошатываясь, ГАИшники вышли за калитку, и побрели по-темной улице.

— Пора и нам честь знать! — произнесла Катя, передернув плечами и поплотнее закутавшись в теплую шаль.

— Похолодало, — заметив её движение, сказал я. — Утомили мы вас?

— Да нет, мне тоже было очень интересно, — улыбнувшись, ответила девушка. — Просто после ночной…

— Тогда давайте по койкам! — предложил Прохор, направляясь к дому.

— Дельное предложение, — сказал я. — спокойной ночи, Катя.

— И вам, Сергей Вадимович, тоже спокойной ночи.

Проводив Катю до дверей, я прошел на свою половину дома. Прохор уже во всю храпел на диване. И когда только успел? Я аккуратно сложил на стул одежду и залез в прохладную постель. Через мгновение я уже крепко спал, уткнувшись носом в подушку.

* * *

Спал я крепко, а вот снилась мне всякая сюрреалистическая дрянь: я опять в мире без людей, только пустынные улицы города похожи на горящий ад. По большим и малым дорогам, проспектам и переулкам бегут, словно полноводные ручьи во время ливня, потоки раскаленной лавы. Горят припаркованные у обочин бесхозные автомобили, чадя резиной покрышек, пылают в деревянные лавки автобусных остановок, плавятся от жара рекламные щиты. Окруженные роем гаснущих искр, с треском падают на горящую землю обугленные деревья. Лопаются от жара стекла в окнах безлюдных домов, и бесшумно тонут острые осколки в поглощающей все и вся раскаленной лаве. Тяжелый запах гари забивает легкие, не давая вздохнуть. Меня терзает кашель, слезятся глаза. Сквозь ревущее пламя до меня доносится знакомый голос. Но я никак не могу вспомнить, кому же он, в конце концов, принадлежит.

— Серега, вставай! Серый! — не переставая, зовет меня голос. — Да проснись же, мать твою за ногу! — Проха, узнал я зовущего, но открыть слезящиеся глаза не было сил. — Серый, горим! Пожар! — воззвал ко мне Прохор, отвешивая звонкую пощечину. Затем еще одну и еще!

В голове немного прояснилось, и я смог вывернуться из отравленного угарным газом забытья. Разодрав слипающиеся веки, я увидел на потолке отблески пламени, вырывающиеся сквозь окно. Комната оказалась заполнена дымом, который смрадным туманом висел в метре от пола.

— Очнулся? — прокричал мне в ухо Прохор.

— Очнулся! — кивнул я, сползая с кровати.

— Валить надо, Серый, а то сгорим! А я так и не узнаю, сможешь ты как Феникс из пепла восстать, или нет? — Даже в такой дрянной ситуации Прохор не терял присутствия духа, пытаясь шутить.

Мы кинулись к дверям, но пробиться сквозь веранду на улицу не смогли — там бушевал настоящий огненный ад: разлетался на куски раскаленный шифер и рушилась кровля. Из открытого дверного проема так дохнуло жаром, что затрещали волосы на голове.

— Назад! — крикнул я, резко захлопывая дверь. — Давай к окну!

Прохор рванул светящемуся прямоугольнику окна, но неожиданно обмяк и с глухим стуком повалился на пол.

— Черт возьми! — выругался я, подхватывая товарища под мышки. — Не вовремя-то как!

Я волоком дотянул Прохора до окна, а затем, схватив с тумбочки старый, допотопный телевизор (тяжелый зараза), выбросил егов окно. Дзинькнуло стекло, хрустнула сломанная рама, и в комнату ворвался обжигающий язык пламени. В мгновение ока занялись огнем легкие занавески. Не обращая на них внимания, я принялся выламывать из окна острые щепки, оставшиеся от сломанной рамы. Расчистив «пути отхода», я поднял Воронина и, с трудом перевалив его через подоконник, скинул во двор. Выпрыгнув следом, я, не медля ни секунды, оттащил находящегося без сознания Прохора подальше от горящего дома.