Мутные времена

— За удачу! — торжественно произнес он.

Едва мы опустошили рюмки, он потащил меня к окну:

— Давай, хоти, чтобы все опять исчезли.

— Как? — опешил я.

— Тебе лучше знать, — развел руками Петька. — Ты уже это делал.

— Ладно, — я сосредоточился, даже закрыл глаза. — Хочу, чтобы мы остались одни! Совсем одни… Ни одной живой души…

Я приоткрыл один глаз, но во дворе ничего не изменилось: люди точно так же спешили по своим делам, сидели бабки на лавочке возле подъезда, играла ребятня.

— Порожняк! — недовольно буркнул Панкратыч. — Юсуп, ты меня огорчаешь! Давай, хоти сильнее!

— Я стараюсь…

— Хреново, значит, стараешься!

— Сам попробуй! — озлился я.

— Рад бы, да не могу. Колечко только тебя признает!

Я со вздохом отошел от окна и плюхнулся на диван.

— Черт! — неожиданно заволновался у окна Петька. — Как это они? Не должны были они так быстро…

— Что там? — Я подскочил с дивана и кинулся к окну.

— Тачку видишь? — Петька указал на въезжающую во двор черную иномарку. — Это машина Штыря, я её возле «Утки» срисовал… Как же они нас так быстро вычислили? Валить надо, Юсуп, и побыстрее! Пока они нас на фарш не пустили!

Он отбежал от окна и бросился к двери.

— Куда бежать? Они уже во дворе!

— Чердак! — осенило приятеля. — По крыше уйдем.

Меня вновь окатило волной страха: что же это, всю жизнь бегать? Не хочу! Пусть они все проваляться в тартарары! Пусть исчезнут… Все! Я устал от беготни, устал прятаться…

— Получилось! — заорал во все горло Петька. — Серж, у тебя вышло!

— Что вышло? — Я тупо моргал, пялясь на жизнерадостную физиономию Панкратыча.

— Мы опять в этом, альтернативном… Смотри: комната чистая! Пропали все остатки нашей попойки! Это раз!

Он схватил меня за локоть и потащил к окну.

— Вот, — заявил он, — смотри — улицы девственны и пустынны! Это два! Получилось! — опять завопил он.

Я выглянул на улицу. Людей там не было. Исчезли и бабки, и дети, и случайные прохожие. Машина Штыря тоже исчезла.

— Фух! — я с облегчением перевел дух. — Пронесло! Теперь пускай нас ищут…

— Да никто нас не ищет, — улыбаясь во все тридцать два зуба, выпалил Петька.

— Что? А как же Штырь? Я же видел машину?

— Да это я придумал про машину. Не было никакого Штыря, — признался Панкратыч.

— Придумал? — Я чуть не накинулся на Петьку с кулаками.

— Конечно, чтобы тебя привести в то же самое состояние. Ты ж перетрухал? Точно как в ресторане. И у тебя получилось! Получилось, Юсуп! А это главное! Я ж знал, что ты в тачках ни бум-бум. Штырь на «Мерине» гоняет, а во двор «Беха» въехала. Не дуйся, я ж для дела… — Петька хлопнул меня по плечу.

— Не дуйся? — Я обиженно засопел носом, но вскоре одумался. Петька прав, без этого развода у меня ничего бы не вышло. — Ладно, забыли!

— Ты это, — обеспокоился Панкратыч, — не расслабляйся. Пока свежо — репетируй! Ну, поперемещай нас туда-сюда.

Ощущения переноса были еще свежи в моей памяти. Я закрыл глаза и пожелал вернуться обратно.

— Йес! — громкий радостный вопль Панкратыча возвестил о моей очередной победе.

Стол с выпивкой появился на своем месте, а на улице шла обычная повседневная суета.

— Жизнь налаживается! — философски заметил Петька. — Давай обратно! Закрепим пройденный материал.

В этот раз я не стал закрывать глаза — стол с едой исчез в мгновение ока.

— Ну что, домой? — спросил я друга.

— Погоди, — остановил он меня, — тебе разве не интересно побродить по пустому городу?

Глава 3

Несколько месяцев спустя.

Под палящими лучами солнца городская свалка источала жуткое зловоние. Здесь и зимой пахло отнюдь не дорогим парфюмом и благовониями, а уж летом… Гниющие отбросы и вечно чадящие вонючим дымом кучи мусора досаждали даже водителям и пассажирам авто, проезжающим мимо свалки на большой скорости. Люди заблаговременно закрывали окна и включали кондиционеры на внутренний режим работы, чтобы в салон не проникли слезоточивые ароматы свалки. Но коварный смрад находил-таки лазейку, заставляя людей брезгливо морщиться. Но человек — существо пластичное, и может приспособиться к чему угодно. Правда для этого некоторым индивидуумам приходится опуститься на самое дно. Что и произошло с немногочисленными обитателями городской свалки. Неизвестно, каким образом эти «генералы мусорных куч» умудрялись выживать в таких антисанитарных условиях. Но, бесспорно, они являлись неотъемлемой частью свалки, такой же, как и многочисленное поголовье крыс и ворон. В этот жаркий летний день все население помойки пребывало в мрачном расположении духа. А попросту — мучилось поносом. Дело том, что двумя днями ранее одна из крупных фирм, занимающаяся реализацией мясопродуктов, вывезла на свалку целую фуру просроченной сырокопченой колбасы. Бомжи, считающие свалку своей вотчиной, устроили настоящий праздник живота: колбаса шла на первое, второе и вместо компота. Но радость была не долгой: вскоре животы скрутило так, что «мама не горюй»! А после пришел понос… Бомжей спасало лишь то, что на улице стояло лето. Приключись такая беда с ними зимой, многие не дожили бы до весны. Но, все хорошо, что хорошо кончается.