Муцянь

Чэнь Ло метнул на мальчишку гневный взгляд, багровея лицом. Сяоцинь ответил ему снисходительной усмешкой. Сам же вздумал притворяться калекой, вот он ему и подыграл.

– Вещи к досмотру, – сказал наконец служащий магистрата, и им пришлось снять аптекарские коробы и поставить на землю.

Сяоцинь с прежней угодливостью распахнул оба короба. Служащий магистрата и ожидающие своей очереди сейчас же закрыли лица руками с возгласами омерзения. Дуриан в коробе Чэнь Ло вонял гадостно!

– Раздобыли для отца, – сообщил Сяоцинь с нотками ликования в голосе. – Отец его очень любит.

Служащий магистрата сделал нетерпеливый жест:

– Проходите уже, не то здесь всё провоняет!

Так они и прошли пропускной пункт.

Едва Мяньчжао скрылся из вида, Чэнь Ло тут же сбросил короб с плеч, вытащил дуриан и далеко зашвырнул его.

– Эй, его же можно было съесть, – огорчился Сяоцинь.

– Ни за что в жизни! – отрезал Чэнь Ло и принялся выкидывать из короба те травы, которые соприкасались с дурианом и пропитались вонью.

– Если к нему зайти с подветренной стороны, – продолжал рассуждать Сяоцинь, – и заткнуть нос ветошью…

Чэнь Ло забранился на него.

– А ведь его и продать можно было, – укоризненно сказал Сяоцинь.

– Я лучше тебе из своей доли отдам. Но чтобы ты и на три чжана к этой гадости не подходил, ясно? – велел Чэнь Ло.

Мальчишка выгнул бровь, но спорить не стал.

Чэнь Ло ещё долго казалось, что запах дуриана его преследует. Он с подозрением покосился на Сяоциня и уточнил:

– У тебя ведь в коробе не припрятан ещё один?

– Как будто дуриан так легко раздобыть, – буркнул Сяоцинь. – Ты себе надумал. Запах давно развеялся.

Но Чэнь Ло продолжал ворчать и крутить носом. Наконец терпение Сяоциня иссякло. Он сбросил свой короб и сказал:

– Разведём костёр и окурим одежду дымом. Уймёшься ты тогда? Мы ещё и трёх ли не прошли, а ты уже ноешь.

– Я по делу ною, – возразил Чэнь Ло. – Разводи костёр.

Сяоцинь закатил глаза, но соорудил костерок из каких-то веток. Повалил густой дым – ветки оказались сырыми – и окутал их обоих. Чэнь Ло раскашлялся, расчихался, глаза заслезились.

– Надо было сухих веток набрать, – забранился он.

– Опять недоволен, – потрясённо сказал Сяоцинь. – Веток ему набери, костёр разведи… Я тебе не слуга.

– Я бы такого слугу взашей прогнал, – сипло сказал Чэнь Ло, протирая слезящиеся глаза.

– Я бы к такому хозяину даже за три ляна золотом не нанялся, – не остался в долгу Сяоцинь.

– Я бы такого и не нанял!..

Обменявшись таким образом любезностями, Сяоцинь и Чэнь Ло продолжили путь.

Мяньшу Чэнь Ло сорвал и теперь дышал полной грудью. Воздух у реки был сырым и влажным, но казался Чэнь Ло пределом свежести и чистоты.

Вот уж верно, всё постигается в сравнении.

27 Испытание смелости

На другом берегу реки Чанцзян был посёлок с одноимённым названием. Чтобы переправиться через реку, нужно было нанять лодку, или разыскать брод, или пройти по подвесному мосту.

– Только не вброд, – сказал Сяоцинь, – я плавать не умею. А ты?

Плавать Чэнь Ло умел, но ему не хотелось мочить ноги, в сапоги ведь и вода набраться может, а если река окажется достаточно глубокой, то и одежда промокнет, суши её потом. Река не казалась бурной, но, как говорят, «чем спокойнее вода, тем сильнее течение». Быть унесённым рекой – участь незавидная. Из Чанцзяна нередко доставали утопленников, принесённых сюда течением. Становиться одним из «речных скитальцев» ему нисколько не хотелось.

– Только не вброд, – согласился Чэнь Ло с Сяоцинем.

Лодочник доверия не внушал: горький пьяница, завсегдатай питейного дома. Лодка у него была старая и пропускала воду. Если опрокинется и затонет на середине реки, где самая глубина и подводные течения, – это верная смерть. Как лодочник ещё не потонул – воистину загадка.

– Я в эту лодку не сяду, – категорично сказал Сяоцинь, и Чэнь Ло опять с ним согласился.

Оставался только подвесной мост. Раскинули его через реку ещё во времена молодости градоначальника Чэня и с тех пор не чинили. Чэнь Ло не понимал, зачем делать подвесной, когда можно было выстроить настоящий крепкий мост. По подвесному не перегонишь скот, не взъедешь на лошади – в этих случаях использовали брод. Как будто он предназначался лишь для того, чтобы испытать чью-то смелость: детвора из Мяньчжао и Чанцзяна частенько устраивала перебежки через мост.

– Этот мост ничуть не лучше лодки, – потрясённо сказал Сяоцинь.

Доски моста местами прогнили и переломились, верёвочные перила обвисли, и вся эта шаткая конструкция раскачивалась на ветру с такими заунывными скрипом и скрежетом, точно это был мост не через Чанцзян, а прямиком в ад. Слабым утешением было, что мост подвешен невысоко: если и упадёшь в реку, то хотя бы не разобьёшься.

– Не развалился же он за все эти годы, – нарочито небрежно сказал Чэнь Ло, – ходят по нему как-то люди и ничего.

Сяоцинь услужливо отошёл в сторонку и обеими руками сделал приглашающий жест. Старшие должны показывать пример младшим.