Муза, Муров и Мороз

Волшебник с озадаченным видом, видимо старался просчитать варианты, куда он мог отправить парня, провел руками по древку от концов к середине два раза, как затвор передёрнул, прижал посох к груди, сжался до толщины иголки и взлетел тонким лучом вверх – бросился вдогонку. Не простая ему предстояла задача – найти человека на пути из Воронежа в неизвестность.

Если был кто-то, кто мог со стороны наблюдать за событиями на детской площадке, то он бы увидел, что Дед Мороз (при полном параде) без видимых на то причин ударил парня лет двадцати пяти – тридцати по голове своим посохом, отчего парень вспыхнул тысячами блёсток и исчез, а через мгновение и сам волшебник, пробормотав малопонятные слова, рассеялся в воздухе, только облачко мелких снежинок осыпалось на землю, для того, чтобы тут же растаять. Как неожиданное сгорание метеорита (только не при падении, а при взлёте) в атмосфере, то ли было что-то, то ли нет, лишь смутное ощущение непонятного. И снова вокруг плохо освещённая пустая детская площадка. Даже, если и был наблюдатель… и что с того: была пустая площадка, она такая же и осталась, а остальное – мираж, фикция, морок… Может, у того наблюдатели глюки от переедания или на нервной почве. Опять же выпить мог незадолго до того. Короче, никто ему не поверит.

Прибытие

Борис сразу же после контакта с чудодейственным посохом перестал что-либо конкретное видеть, кроме сужающегося до малюсенькой звёздочки светового круга и сгущающейся темноты, а когда снова обрёл зрение, то обнаружил себя стоящим на склоне зелёного холма в незнакомой местности на хорошо утоптанной тропинке. Во время полёта парень рефлекторно задержал дыхание и вот сейчас сидел, потому что при «приземлении» не удержался на ногах, раздув щёки, и осматривался через мельтешение звёздочек в глазах, восстанавливая фокус. Со всех сторон до самого горизонта зеленели, синели и укрывались в белёсую дымку тумана склоны и вершины холмов, большей частью поросшие лесом, а выше абсолютно прозрачное, идеально чистое, голубовато-розовое небо в разной формы и оттенка бело-розовых облаках, разбросанных щедрой рукой бесконечно великого дизайнера. Литератор осторожно выдохнул. Коротко вдохнул – воздух чистый, свежий… годится! – и задышал спокойно и ровно. Первое за что схватился парень – это был мобильник: нужно же своё местоположение определить. И хорошо, что сразу его достал – пластик телефона уже порядком нагрелся и, конечно же, проверить работает аппарат или нет не получилось.

– Фу, блин, – Борис выронил чудо китайской электроники, потому что не так давно приобретённый Xiaomi нагревался всё больше и уже обжигал ладонь. Вероятно, от перелёта нарушились химические процессы аккумулятора и он возмутился, о чём ярко заявил, изобразив небольшой костёрок. Несколько секунд и путешественник даже не стал наклоняться за искорёженным кусочком передовых технологий.

– Да, – печально заключил парень, – повезло баксов на триста.

В сердцах зафутболив бывший телефон в траву, Борис начал осматриваться. Что жалеть о невозвратном, нужно жить реалиями. А реалии таковы, что стоит он в незнакомом месте. Ни жилья, ни намёков на присутствие человека, ни, тем более, намёка на музу, то есть указателя на гору Парнас, к источнику вдохновения, или хотя бы пасущихся Пегасов, Муров не заметил.

– Что-то Дед напутал, – проговорил парень себе под нос, машинально потирая место на лбу волшебного воздействия. – Или это у него палка не так сработала. Дисквалифицировалась в сортире, наверное.

Одновременно он продолжал оглядывался вокруг, соображая куда идти. Однако дорожка не дала бурно разыграться фантазии; она уж наверняка приведёт к людям, раз её натоптали, хоть в одну сторону иди, хоть в другую. Боря осмотрел себя, всё же путешествие под действием волшебства он совершал впервые, и не обнаружил у себя ни нехватки в частях тела, ни, напротив, добавления каких-либо внешних излишеств: наростов на коже, хвоста или рогов, одежда тоже не пострадала.

– Может, в книгу посмотреть, – рассуждал сам с собой Муров, – не зря же он мне её всучивал. Какую он там страницу называл? Десятую, кажется…

Литератор достал книжицу и ещё раз её осмотрел. Всё, как и прежде: не толстая, почти брошюра, немного потрёпанная, с «ятями» и «ижицами».

– И чего я в неё вцепился? – почёсывал затылок Борис. – Тут же и половины не разобрать.

Парень сосредоточился, листал страницы, морщился от напряжения и желания понять написанное, и в какой-то момент вдруг осознал, что незнакомые старославянские слова, словно сами под него подстраиваются, будто цветочки раскрываются поутру, показывая сердцевину – Муров начал читать так, словно у него перед глазами находился современный текст:

«Ладушка, матушка! Радуги коромысло, раскинулось во всю землю! По нему пройди, счастье будет впереди! Отвори его двери, чтобы мы пройти сумели!» – прочитал Борис.

– О как, проясняется что-то: про переход какой-то, – обрадовался Муров и перелистнул несколько страниц.