Музеи Парижа

Для того чтобы посмотреть итальянскую живопись, надо подняться по лестнице Дарю на второй этаж и, не заходя в галерею Аполлона, пройти в «Семиметровый зал». В нем и примыкающих помещениях выставлены картины итальянских художников треченто и кватроченто (XIV-XV века). Еще на лестничной площадке можно увидеть «Мадонну» Чимабуэ. Как условно еще здесь изображение человека! Мадонна с младенцем на руках сидит строго в центре на троне, а рядом с ней симметрично расположились ангелы, по три с каждой стороны. Фон совершенно плоский, а вокруг головы мадонны сияет традиционный нимб. Но проходишь всего несколько шагов – и перед глазами оказываются произведения совсем иного видения мира. Даже Фра Беато Анжелико, который не порывает связей со средневековым искусством, кажется смелым новатором рядом с Чимабуэ. Обилие орнаментальных деталей в его «Короновании Марии», светлые розовые и голубые краски, золото напоминают средневековую миниатюру. Но сколько нежности в юной, хрупкой Марии, как индивидуализированы образы окружающих ее ангелов. Трон, на котором сидит Христос, отдален от первого плана ступенями, благодаря чему создается впечатление пространственной глубины. Изменился и фон – золото исчезло и над изображенными сияет интенсивное голубое небо.

А. Мантенья. Распятие. Фрагмент. 1457-1459 гг.

Художники XIV-XV веков, вдохновляемые произведениями античности, начали пристально изучать анатомию, перспективу, естественные науки. Они стали трактовать религиозные сцены как светские, наблюденные в действительности эпизоды, научились не только передавать характеры, но и раскрывать глубокие, драматические переживания человека. В этом нетрудно убедиться, взглянув на «Распятие» Андреа Мантеньи (1431-1506).

Картина сдержанна и сурова. Три креста словно вырастают из закованной в каменные плиты земли. На них рядом со спокойным распятым Христом извиваются тела разбойников. Вдали расстилается гористый пейзаж с взбирающимся на холм городом. Скалы, каменистая дорога видны так отчетливо, как будто они находятся в безвоздушном пространстве. Предельно драматична группа женщин, оплакивающих Христа. Мария-старая женщина в черном платке с искаженным страданием лицом – бессильно опускается на руки спутниц. Их лица с полными слез глазами и сведенными к переносице бровями выражают глубокое человеческое горе. Красные, зеленоватые одежды, чуть намеченные мерцающие золотые нимбы, контрастируя с черным, создают звучный, кричащий аккорд, который замирает, столкнувшись с неумолимым однообразием камня. Справа от группы женщин стоят римские воины. Это не жестокие палачи, а обыкновенные люди, привыкшие видеть смерть. В точности, с которой переданы шлемы, доспехи, плащи, сандалии, чувствуется пристальное изучение античности.

Большое распространение в эпоху Возрождения получил портрет. Лувр располагает прекрасными образцами раннего итальянского портрета. На одном стенде висят мужские портреты кисти Антонелло да Мессина и Джованни Беллини. Оба художника работали в Венеции и познакомились там с техникой масляной живописи, привезенной с севера. Кого показал Антонелло да Мессина на портрете, – неизвестно, но произведение вошло в историю искусства под названием «Кондотьер». И это понятно. Художник создал образ сильного, уверенного в себе человека, который не побоится трудностей и не остановится ни перед чем для достижения цели. Именно такими были предводители военных наемников – кондотьеры. «Мужской портрет» Джованни Беллини во многом напоминает портрет Антонелло да Мессина. Лицо человека так же повернуто в три четверти и обрамлено плотной шапкой волос. Верхняя часть туловища облачена в темную одежду и контрастирует с бледным лицом. Однако образ, созданный Беллини, одухотвореннее. Не грубая сила главенствует в нем, а тонкая интеллектуальность. Фигура вырисовывается на фоне голубого неба, покрытого мягкими белыми облаками.

В отличие от обобщенных портретов-характеров Мессина и Беллини, Доменико Гирландайо разрабатывает иной тип портрета, близкий жанру. Таков портрет «Дедушка и внук». У окна с виднеющимся вдали гористым пейзажем сидит старик. Он смотрит на тянущегося к нему светловолосого мальчика. Художник явно противопоставляет деформированную бородавками физиономию деда нежному профилю ребенка.

Д. Беллини. Мужской портрет. После 1500 г.