Музей восковых фигур

Наконец Маша выпрямилась, вытирая ладонью слезы, выступившие на глазах. Вокруг размазались следы туши, отчего лицо девушки стало похоже на фотографию придурка из группы «The Prodigy».

– Полегчало? По какому случаю банкет? – спросила я.

– Вы? – усталым голосом произнесла Маша. – Как вы здесь?..

Черт знает что творится. По-хорошему, следует увести девочку домой. Мало ли что может случиться.

– Собирайся, поедем домой.

– Домой? Я не хочу домой!

– Тогда пошли в квартиру.

Я подхватила Машу под руку и поволокла ее в квартиру номер пятьдесят восемь.

Передо мной предстала такая картина.

Зареванная Лариса Мельдина сидела за столом, покрытым цветной клеенкой в горошек, и крутила в руках носовой платочек. Леха Пузан прямо при мне опрокинул в рот рюмку водки, крякнул и потянулся за соленым огурцом. Сам же хозяин – Толян Шитов – возлежал на раскладном диване, покрытом оранжевым пледом, и был, как говорится, в отрубях.

– Празднуете? – спросила я, зайдя в комнату.

Леха взглянул на меня и открыл рот.

– Ты… кто?!

– Не помнишь? Я Татьяна Иванова.

Пузан помотал головой.

– Не-а…

Я повернулась к Ларисе.

– Так по какому случаю банкет? Годовщина со дня знакомства?

Девушка прижала к глазам, вокруг которых размазалась черная тушь, свой платочек.

– Поминаем… Виктора и Дашу.

Я промолчала. Затем спросила:

– Дома у них были?

– Да, конечно. Помогали чем могли. А вечером решили собраться и…

Я приняла решение.

– Давайте я развезу вас по домам. Анатолий уже нахрюкался, да и вы с Алексеем не в лучшем состоянии.

Лариса с Машей подумали и согласились, только Пузан был против. Он стал сопротивляться, когда я подняла его со стула и подтолкнула к выходу.

– Куда это вы меня ведете? – начал возмущаться он, размазывая слюни по лицу.

– Домой, – втолковывала я ему, натягивая пиджак на его плечи.

– Ты кто?

Если уж он не помнит, кто я, без толку задавать вопросы.

– Орлеанская девственница. Пошли, не задерживай.

Дело взяла в свои руки Лариса. Она ласково погладила Пузанчика по голове и стала нашептывать ласковые слова.

– Лешенька, поехали домой. Хватит нам сидеть здесь, нас Таня отвезет.

– Какая Таня? – Пузан вытаращил глаза. – Кто это?

Мне надоело это гадание на кофейной гуще.

– Тащи его в машину, хватит разговаривать.

– А Толян? – спросила Маша.

– Он у себя дома, пусть спит. Захлопните дверь, и уходим.

Разговор не получился. Ни Шитов, ни Акимов ничего мне сейчас не скажут. Как говорится – пьяный человек омерзителен и опасен. Придется ждать до утра.

Приехав домой, я бросила кости.

Первая комбинация сложилась следующим образом:

10 + 21 + 25.

«Если не призывать плохое, оно не произойдет».

Что за бред?

Вторая комбинация:

30 + 16 + 5.

«Переживая тяжелые времена, не пренебрегайте добрыми советами, используйте все возможности, чтобы выбраться из кризиса».

Это, конечно, хорошо. Только кто будет давать мне эти самые добрые советы?

Еще один бросок.

29 + 18 + 12.

«Предупреждение о возможном несчастье».

* * *

Телефонный звонок прозвенел, как всегда, неожиданно. Я кое-как заставила себя открыть глаза, подняться с постели и направиться к столику с телефоном. Я взяла трубку.

– Слушаю…

– Татьяна?

Голос Расторгуева. У меня защемило низ живота.

– Что случилось?

– Шитов. Твой подопечный?

– Да, в чем дело?

– Он разбился.

– Как разбился? – Мой сон сняло как рукой.

– Упал из окна с шестого этажа.

Черт!

Тело Толяна уже увезли в бюро судмедэкспертизы. Меня встретил Борис, выглядевший мрачнее тучи.

– Мне это уже не нравится. За месяц четвертое происшествие, сколько можно!

Я молчала.

– Идем, покажу тебе, откуда он упал, – вздохнув, сказал Расторгуев.

Мы поднялись на пятый этаж дома, где я побывала накануне вечером, и приблизились к открытому окну.

Я выглянула и посмотрела вниз.

– Высоко.

– Еще бы, – усмехнулся Борис.

– Когда мы вчера расстались, он был в отключке, то есть спал. По-твоему, он проспался до утра и пошел прыгать?

– Не знаю.

– Причину смерти не выяснили?

Расторгуев пожал плечами.

– По-моему, все ясно. Белая горячка.

– А по-моему – нет.

Здание отдела судмедэкспертизы находилось на улице имени Ленинского Комсомола. Это был двухэтажный дом, крытым переходом соединявшийся с корпусом медицинского института. Сам отдел помещался на втором этаже, для чего нам пришлось подняться по довольно узкой лестнице, весьма неудобной для выноса покойников.

В нос ударил стойкий трупный запах, как только открылась широкая белая дверь. На столах, из которых только один или два были из надлежащего мрамора, застыли тела людей, мужчин и женщин, разными путями оказавшихся в этом зловещем месте. Где-то здесь была Даша Баженова, вернее, то, что от нее осталось. Я не стала искать глазами, хотелось оставить в памяти образ симпатичной девушки, а не обезображенной смертной гримасой покойницы.

Труп Толяна, абсолютно голый, покоился на столе с металлической крышкой, окрашенной синей масляной краской. Его лицо превратилось в сплошной кровоподтек. С левой стороны лба вдавленная внутрь рана. Несомненно, у Шитова были и другие повреждения, незаметные на первый взгляд.