Музейный экспонат

— Погреб номер два — подать полузаряды!

И проворачивается на осях, тускло поблескивая медью, лоток подачи.

— Хранилище номер два, третий стеллаж, вторая полка — один снаряд!

Лязгнув, опускается на транспортер чушка практического снаряда, взвыв мотором, приходит в движение конвейер.

— Готов!

Поворотная тележка подает тяжелую болванку к заряднику.

Щелчок толкателя.

— Полузаряды загрузить!

И ложатся в свои гнезда шелковые коконы полузарядов.

— Зарядник готов!

И ползет вверх по шахте полутораметровая конструкция.

— Замковый!

Почти бесшумно открывается блещущий латунью затвор. Шипит сжатый воздух, продувая громадный ствол.

Щелчок — замирает напротив него зарядник. Блестящая штанга толкателя досылает в ствол снаряд. Еще щелчок — становятся напротив зияющего жерла казенника полузаряды. Снова мелькает подаватель.

— Закрыть затвор!

Присев у казенника, вставляет запальную трубку очередной номер расчета. Выпрямляется, подхватывает сачок и замирает в готовности.

Воют электромоторы, доворачивая башню, ползут вверх толстые хоботы стволов.

— Орудие номер два — координаты цели! — бегут по проводам в центральный пост сообщения с командного пункта.

— Принято!

— Выстрел!

Но вхолостую щелкает ударник, заряжены в орудия безопасные муляжи. Не выхлестнет в небо громадное огненное полотнище, не скользнут в воздухе тяжелые чушки фугасных снарядов. Идут учения…

— Товарищ подполковник! Командир батареи капитан Никитин!

— Вольно, капитан. Не тянись так, я уже пенсионер давно… — Худощавый Хамраев, одетый в простенький темный костюм с орденской колодкой на пиджаке, по обыкновению был всем недоволен. В противоположность ему полноватый Тяжельников выглядел вполне жизнерадостно и даже подмигнул капитану.

— Давай, командир, показывай свое хозяйство, — буркнул Хамраев. — А ты, Степаныч, валидол сразу готовь…

— Да ладно тебе! — отмахнулся его товарищ. — Так уж сразу и валидол! Глянь на капитана, на нем лица нет! Или, полагаешь, это от беспробудного пьянства?

— И так вполне быть может, — согласился ворчливый подполковник. — Или уже и ты склерозом страдать начал?

— Им не страдают — наслаждаются! Ничего не болит, и каждый день что-то новое!

— Балабол! — отмахнулся Хамраев. — Пошли, капитан…

Проходя по коридорам и помещениям батареи, он ничего не говорил, только иногда кивал, наблюдая за суетой техников и гражданских инженеров. Одобрительно высказался, только увидев в центре управления современный дисплей. Там как раз отображалась видеокартинка бухты, на которую спроецировали точки вероятного падения снарядов — шел процесс калибровки системы управления.

— Наворотили, однако…

— Это еще не все, Дмитрий Булатович! — откликнулся капитан. — Нам еще и современную систему связи устанавливают! Помехозащищенную и вообще самую новейшую.

— Ну-ну… — слегка подобрел Хамраев. — Нам бы такие штуки в свое время, а, Степаныч?

— Какое время — такие и штуки, — не согласился старый артиллерист. — Мы вообще-то и без них неплохо управлялись! Хотя да, с такими-то наворотами поинтереснее жить станет.

Осмотр батареи занял около полутора часов, после чего все собрались в кабинете капитана. Михайлов, тоже уже порядком осунувшийся, предложил чай и бутерброды, на которые гости с удовольствием накинулись.

— Ну, что я скажу… — отставил в сторону опустевший стакан Хамраев. — Воевать можно. Личный состав, как я посмотрю, делом занят и ворон не ловит. Что, учитывая царивший тут ранее бардак, сильно удивительно!

Никитин покраснел до корней волос.

— Зря вы так, Дмитрий Булатович, — не согласился каперанг. — Капитан старался в меру своих возможностей, и то, что батарею удалось поставить в строй так быстро, — это в значительной степени его заслуга! Не стану с вами спорить, не все раньше делалось правильно и так, как следовало бы… но что есть — то есть!

— Ладно, — отмахнулся ворчливый собеседник. — Проехали… Чего делать-то надо, от нас что требуется?

— Вы оба — последние, кто стрелял из орудий боевыми снарядами. Знаете все особенности каждой пушки и различные тонкости. Ваша помощь командиру может оказаться неоценимой!

— Неоцененной… как всегда у нас бывает… Как я понимаю, назначать на батарею нового командира не станут?

— Нет.

— И это правильно! — хлопнул подполковник ладонью по столу. — Коней на переправе не меняют! Мы, само собою, впряжемся… для чего ехали-то? Надеюсь, иных штабных умников, окромя вас, на нашу шею не посадят? Мы-то выдержим, не впервой, а вот капитана перегружать не хотелось бы! Молод еще… не сдюжит!

— Никого другого на батарею не пришлют, — успокоил гостей Михайлов. — Да и моя функция здесь чисто обеспечительная. Охрана, оборона… решение иных вопросов, которые капитану только в тягость. Ну и информация — это уж сами понимаете. Допуск по высшему виду секретности: большую часть того, что узнаете вы, не слышали и не видели даже куда как более высокопоставленные персоны. Бой нас ждет нешуточный, и проиграть мы его не можем.