Муж беспорочный

В итоге, на радостях от победы и знатной добычи, бойцы уснули так крепко, что, окажись поблизости враг, исход войны был бы решен уже этой ночью. Так крепко, что Некрас даже и не заметил, как чья-то рука запихала ему за пазуху кусочек мяса. Затем в помещение была запущена лиса. Рыжая Патрикеевна, несмотря на обильную трапезу, отнюдь не считавшая себя достаточно вознагражденной за погребное сидение, тотчас поспешила на манящий запах, одним махом запрыгнула на спящего, и принялась за поиски. Представьте теперь ощущение человека, проснувшегося от того, что какие-то лапы топчутся у него на лице. Некрас подскочил с воплями: «Засада!», тщетно пытаясь спросонок нашарить оружие, лиса со свойственной ей сообразительностью юркнула под плащ, дабы там затаиться. Хитрый плащ оказался с потайным карманом, где животина и застряла. А пока двое барахтались, пытаясь выпутаться из бесчисленных складок, набежали мужики с факелами да свечками, с хохотом, гоготом и криками «Лиса с лисом милуется!». В перерывах между взмахами лисьего хвоста, лезшего в глаза, Некрас сумел-таки разглядеть счастливую рожу шутника-Третьяка, а также и хозяина лисы, с важным видом провозгласившего:

— Блажен муж, иже и скотов милует!

И тут, вызволив наконец пушистое создание из вотольного плена, Некрас решил сделать хорошую мину при плохой игре и поддержать шутку. Сгребя лису в охапку, он с самой умильной физиономией воскликнул: «Ах ты моя миленькая!» — и чмокнул прямо в кожаный нос. И тут вконец обалдевшая лисица тяпнула бедолагу за самую выступающую часть тела. За нос! В следующие пять минут божий человек имел полную возможность удесятерить свои познания в русском нелитературном.

Глава 25

Прыщут стрелами зарницы,

Мгла ползет в ухабы,

Брешут рыжие лисицы

На чумацкий табор.

Э.Багрицкий.

Дана ждала. Теперь она ждала каждый день, от битвы до битвы. Молилась богам, слыша дальний звон клинков, вздрагивала, заслышав шаги, и с облегчением бросалась навстречу Ростиславу. Впрочем, бросалась…  не совсем. Походка ее уже заметно отяжелела, и, несмотря на вполне благополучное течение беременности, явственно ощущалось, что походная жизнь для женщины в ее положении слишком трудна. Однако, несмотря на все увещевания, Дана не соглашалась возвращаться, отговариваясь тем, что Милана находится при войске, а свое будущее дитя она никому другому не доверит. А о том, чтобы отослать Милану, не могло быть и речи. Дана занималась тем, что помогала кашеварить, рвала бинты и нянчилась с Заюшкой. Почему? Она не хотела разлучаться с Ростиславом, но теперь ей доводилось видеть его так редко. Может быть, в глубине души Дана опасалась встречи Ростислава с княгиней и стремилась быть рядом, когда это произойдет.

* * *

Добрая весть, принесенная Ростиславом из его вылазки, столкнулась с вестью дурной. В то время, пока бойцы Ростислава громили остатки мятежников, ростовчане тоже сделали вылазку и сожгли вытащенные на берег корабли. Особых выгод эта диверсия не сулила, поскольку флот в любом случае вынужден был ждать наступления весны, но моральный ущерб нанесла огромный. Новгородцы бродили ошеломленные, а Остромир с яростью грохнул кулаком:

— Но на хрена ж?!

— А вот именно для этого, — осторожно заметил Ростислав. — Чтобы нас разозлить и сбить с толку.

Грозный вдруг успокоился и молвил с задумчивой полуулыбкой:

— А ведь «Золотой змей» уцелел. От всех лодей — ни щепочки, а его только слегка опалило. Вот и не верь после этого.

На «Золотом змее» плавала в свое время Дана, по уверениям варягов «имеющая много удачи».

— Нет, ну что за ехидна, пес смердячий, совесть прокаженная! — взорвался вдруг Остромир.

Ростислав молча пережидал бурю, не без усмешки поглядывая на грозного союзника. А когда Новгородец в конце концов проорался, негромко спросил:

— Князь Остромир, ответь мне по совести. Ведь это твоя война?

— Это и моя война.

— Нет, не то. Ты слишком ненавидишь Глеба. И союз со мной заключил ради войны с ним, ведь так?

Остромир отрешенно пытался подцепить белый стежок на рукаве; наконец тяжело уронил, не глядя на Ростислава:

— Глеб убил моего брата.

— Изборск?

— Тур, мой побратим, был там посадником. Позже я узнал, что изборских мятежников подстрекал Глеб.

— Вот как, значит. Хищник захотел и от Новгородской земли отгрызть кусочек.

— Да тот хищник в рот тянет все, что видит. Ничего, скоро подавится.

— Где-то эдак послезавтра, — уточнил Ростислав.

Остромир ухмыльнулся в усы.

— Слушай, Ростислав Изяславич, хочу быть откровенным. Зря я тогда так. Хотелось бы иметь Белоозеро под своей рукой, но лучше иметь такого союзника, как ты.

Улыбнулся и Ростислав:

— Быль молодцу не в укор. Да нас не очень-то и заимеешь.

Грозный расхохотался в голос:

— Эт-то точно! Ничего, — добавил он мечтательно, — будет у меня сын Тур, будет у тебя сын Мстислав, и ну их в болото, всех этих хищников.

* * *