Муж? Я согласия не давала!

И после этих слов с умным видом сажусь на стул. Женщина открывает в шоке рот, закрывает его, затем все следуют моему примеру и садятся. Сразу же перевожу на скандалистку взгляд и холодом даю понять, что со мной шутки плохи. Но и она не лыком шита, щурится и лишь дергает уголком губ. Мстительная особа?

– Тут такое дело, – кашляет главная в этом садике, как ее там, Карина Евгеньевна, вроде, да? – Лев – мальчик одаренный…

– Вот именно, – сурово соглашается его мать, даже кулаком стучит по столу, заставляя мужа нервно дернуться.

Хмыкаю, предполагая, что дома она применяет на нем рукоприкладство. Вон как его колбасит всего лишь от ее крика. Дети в это время сидят на креслах вдоль стены, каждый думает о своем.

– Суть не в этом, – поджимает губы Карина, недовольная тем, что ее перебили, – но мальчик он весьма активный, и как бы вам сказать…

Тишина. Пауза. Все молча смотрят на нее.

– В общем, так вышло, что Лева, видимо, влюбился в нашу девочку Аню Синицыну…

– Ничего я не влюбился! – подрывается со своего места мальчик, настроивший локаторы на взрослый разговор.

Все присутствующие выпали в осадок от того, с каким напором он отстаивает свое. Глазки сужены, бровки сведены на хмуром лбу, нижняя губа выпячена вперед, кулачки сжаты по бокам от торса.

– Да, да, Лева, – как-то пропускает все сказанное мимо ушей его мать.

– В общем, он регулярно Анечку нашу толкает и за косички дергает, а сегодня назвал ее «бегемотом», довел до слез. А Майя у нас решительная, встала горой за подружку.

То, что говорит женщина, бальзамом растекается по телу. Испытываю гордость и удовлетворение, что такая защитница боевая растет.

– Ударила Льва машинкой по лицу, – указывает ладонью на детей, слегка поджимая губы.

Все это время мать мальчика сидит с выпрямленной спиной и суровым выражением лица. Думает, думает, а затем спрашивает ласково у сына.

– Лева, а ты это слово где услышал? В передаче про животных?

Тот не слышит в женском тоне подтекста и второго дна, так что отвечает довольно простодушно.

– Так папа тебя с тетей Лилей называют, – улыбается широко, демонстрируя отсутствие верхних зубов.

Ой-ой. Чувствую, как намечается буря, вон как тетка на покрасневшего-то мужа смотрит.

– Ксюша, ты кого слушаешь? – страх в мужском тоне даже я слышу, – он же ребенок, мало ли что где услышал…

Недоговаривает, подрывается с места и использует стул, как защиту от жены. Та гонится за ним, что-то причитает и обещает кары небесные. Работники детского сада обтекают на своих местах. Я же, недолго думая, подхватываю дочку и киваю сестре, что все это время сидит молча. И мы резво ретируемся с поля битвы. И как только выходим из здания, Василиса безудержно начинает смеяться.

– Я от смеха чуть не описалась, – ухахатывается сестра, – ну-ка, племяшка, дай пять!

Протягивает ладонь мелкой, а та и рада, следом раздается звонкий хлопок.

– Надеюсь, на этом всё, – закатываю глаза и тяну своих девчонок к подъехавшему автобусу.

Но забываю, что было дома, так что когда открываю ключом дверь, слышу пораженно оханье Васьки. Ой-ой, надо было предупредить!

***

На следующие сутки

Василиса

Наклоняю голову набок и наблюдаю, как мимо меня к лифту идет длинноногая лань, цокая шпильками по светлому полу.

– Вы едете? – спрашивает меня мужчина, еле-еле оторвавший свой взгляд от девичьих коленок, прошествовавших рядом с ним.

Кабина полупуста, но я качаю головой. У меня сегодня другая цель – оказаться в лифте совершенно с другим человеком. А для этого стоит подождать. Как говорится, вода точит камень.

– Доброе утро! – раздается вдруг справа мужской голос, аккурат в тот момент, когда закрывается кабина лифта напротив.

Сердце замирает, затем ускоряется, бешено разгоняя по телу кровь. Вот она, моя жертва.

– Доброе утро, Константин Олегович! – выдавливаю из себя нужную улыбку, но судя по тому, как мужик скривился, это, скорее, похоже на оскал.

Блин, забыла, что тонального крема намазюкала так, что лицо у меня похоже на восковую маску. Пугающе, в общем.

– Ага, – кивает он, слегка кривится и отворачивается, поднимая голову к табло, – а вы…?

Приподнимает бровь, словно вспоминая, но по взгляду вижу, что даже не пытается. Так, спрашивает, зная, что я сама отвечу.

– Василиса Петровна, ваш новый секретарь, – лицо на этот раз – полный покерфейс, как и подобает ответственному сотруднику.

– Ясно, – кивает он холодно и делает жест рукой, предлагая мне первой войти в подъехавший лифт.

Принимаю это приглашение, холодно шествую мимо него, чувствуя носовыми рецепторами приятный аромат мужского парфюма. Ммм… А сестра толк в мужиках знает. Пока мы едем вместе в одной кабине, повисает какое-то неловкое молчание. Прокашливаюсь, придумывая, что бы такого сказать, но мы приезжаем на нужный этаж прежде, чем я успеваю решить.

– Ну что ж, Василиса Петровна, – говорит он, выходя из кабины следом за мной, – пройдемте, будем вводить вас в курс дела.