Муж из натурального меха

Алена задумалась. Только сейчас ей пришло в голову, что Ваня может быть прав. Действительно, после посещений Бориса ваза с домашними конфетами и блюдо с пирожными из местной кондитерской стремительно пустели. Про фрукты и говорить не приходилось, эта ваза вообще редко надолго оставалась полной. Но вот леденцы, тянучки и карамель такой популярностью не пользовались. Обычно полной вазы хватало на неделю. И наполнять заново ее приходилось только после визитов к ним Бориса.

И жалобы от поваров поступали на пропажу кое-каких продуктов из кладовых обычно также после появлений Бориса в усадьбе. Раньше Алена не придавала этому большого значения, подумаешь, взял кто-то немножко еды, да на здоровье, если человеку нужно, пусть берет, но теперь она подумала, что не зря она испытывала антипатию к Борису.

– Это мелочь, – продолжал Ваня, – но она говорит о характере этого человека. И людям своим он недоплачивает. Те ребята, что у него звериные клетки чистят, он им и так копейки платит, да еще всякий раз норовит от их зарплаты себе в карман что-нибудь да отщипнуть.

– Почему же они терпят? Взяли бы да и ушли.

– Куда им идти? Они оба с судимостями. Таким работникам не везде рады будут.

А Борис, выходит, терпел бывших зэков, потому что им можно было платить по минимуму.

– И на руку Борис не чист, – продолжал Ваня свои разоблачения. – С поличным я его не ловил, врать не буду, ловок очень, но иной раз кое-что из скотинки или одежды у него видел. Вот, к примеру, пропадет у нас барашек с выпаса, а в «Вальхалле» в этот же день все шашлыком из ягнятины объедаются. Совпадение? Может быть. Но не постоянно же!

– Что же ты раньше молчал?

– А вы бы мне поверили? Да и не привык без доказательств говорить.

– Тогда зачем сейчас сказал?

– А накипело.

И Ваня отправился спать к себе домой, заявив, что выспаться хорошенько, находясь под одной крышей с суматошной Лилькой, у него явно не получится. После его отъезда все тоже пожелали друг другу спокойной ночи и разбрелись по своим комнатам. Инге после случившегося в ее прежней комнате обыска было решено выделить другую спальню. И хотя новая комната уступала прежней по всем параметрам, Инга согласилась в нее переехать.

Конечно, жалко было отказываться от лучшей спальни, но чего ни сделаешь ради собственной безопасности. В новой комнате вид был не на цветущий в эту летнюю пору сад, а на мрачноватый еловый лес, от которого у Инги всякий раз мурашки по спине бежали. И размерами она здорово уступала прежней спальне. И окна были не на восточную сторону, как Инга любила, а на север. И собственной ванной комнаты здесь не было.

Минусов было много, а плюс всего один: только в этой комнате на окне была установлена железная решетка. Появлению этой решетки предшествовала небольшая междоусобная война между Аленой и Ваней. Ваня настаивал на том, что окна, выходящие в лес, нужно обезопасить. А Алена говорила, что если они и в Дубочках будут чего-то опасаться, то можно перебираться обратно в город, разницы никакой. Что здесь бояться, что там. Василий Петрович склонялся то в пользу жены, то в пользу друга, но в итоге, когда в дом забрались злоумышленники и проделали это именно через это окно, его все же забрали решеткой.

– Так что здесь ты будешь в полнейшей безопасности. Дверь на замке, окна в решетках. Красота!

Но Инге так вовсе не казалось.

Повертевшись в кровати и повздыхав о своей прежней уютной и светлой комнате, Инга даже чуток всплакнула от несправедливости, но потом все же заснула.

Утром выяснилось, что Лилька вчера все-таки обиделась на не шутку и вся разобиженная ночью покинула усадьбу. Потому что когда все собрались за завтраком, Лильки за столом не оказалось.

– Вот коза! – разозлился Ваня. – И чего выделывается?

– Может быть, она слышала, как ты вчера обозвал ее Борю вором?

– И чего? Я правду говорил!

– А она обиделась. Легко ли ей такое слышать о любимом человеке. Она за Борю замуж собиралась, а ты так его опустил.

Ваня опустил голову, так что носом почти уткнулся в тарелку с рисовой кашей, которую он очень любил. И еще бы не любить. В Дубочках ее подавали запеченную со сливками в маленьких порционных горшочках. Это была уже не каша, а десерт.

– Ладно, – решился вдруг Ваня. – Съезжу за Лилей, извинюсь. И если что, привезу ее обратно.

– Вези. Тем более что с минуты на минуту к нам пожалует следователь.

Ваня уехал, а остальные спокойно продолжали завтракать. Когда приехал незнакомый следователь в сопровождении Матвея Ивановича, их обоих пригласили присоединиться к застолью. Ни тот ни другой не отказались. Сегодня был четверг, день не постный, так что к завтраку подали и ветчину, и жареные ребрышки, и куриные биточки. Про пышный омлет высотой почти в полметра и говорить не приходилось. Это было настоящее произведение искусства – легкое, воздушное и очень питательное.