Муж, любовник, незнакомец

Едва ли понимая, что делает, Софи скомкала костюм. В ту ночь она ненадолго почувствовала себя такой счастливой, что это трудно даже представить. У нее было все, о чем она мечтала. А единственное, что ей было нужно, это он, этот мужчина, ее муж. Он ласкал ее с такой нежностью, с такой первобытной страстью, что она позволила себе поверить, будто он любит ее.

Опьяненная мечтами, она задала ему вопрос, который ни одна женщина не задала бы бродяге: «А ты бы женился на мне, если бы я не была беременна? Настолько ли ты любишь меня, Джей Бэбкок? Будешь ли любить этого ребенка?» Его молчание раздавило ее. Оно означало: нет, и они оба это знали. Он был странником, авантюристом, привязанным только к своей кочевой звезде.

Сейчас Джей молча наблюдал, как она безжалостно мнет его одежду, роясь в кладовке в поисках свободных плечиков. Не обращая внимания на шум, который она при этом производила, Софи поспешно напялила на плечики пиджак и брюки и повесила их на дверную ручку кухонного шкафа.

«Я рада, что на самом деле не была беременна», — подумала она. Как бы ей хотелось сказать ему это и так же, походя, небрежно, уязвить его, как он когда-то уязвил ее. Жалость не позволяла ей думать о том, каким ударом по мужскому самолюбию, должно быть, было для него известие о том, что он не может иметь детей. Это было его наказанием. Впрочем, из него все равно получился бы никудышный отец.

Мы на самом деле вовсе не те порочные существа, в которые, скручивая и корежа, превращает нас боль. Это боль делает нас жестокими.

Слова Клода. Сейчас Софи чувствовала, как от этих слов, этой боли, этой жестокости все сжалось у нее внутри, но она ничего не могла с этим поделать. Старая рана, но боль свежа.

— С дороги, — бросила она, устремляясь мимо него в ванную за феном.

Вернувшись на кухню, она увидела, что он сидит у стола, но его поза совсем не напоминала ей того Джея, которого она помнила. Тот усаживался, закинув ноги на стол, а этот сидел тихо и настороженно, одна рука покоилась на столе, пальцы растопырены — словно он был готов в любой момент вскочить. Он наблюдал за ней с тем самым потаенным огнем во взоре. Наблюдал неотступно, словно именно для этого и пришел.

Фен был старым и страшно ревел, но в руках Софи выглядел сейчас весьма уместно. «Словно ружье», — подумала она. Металл скрежетал о металл, Софи, ухватив вешалку за крючок, повернула костюм спинкой к себе. Темная ткань вздымалась и полоскалась под струей горячего воздуха. Гнев, обжигающий и острый, захлестнул Софи. Она ощутила странное желание не высушить проклятый костюм, а сжечь его.

И вдруг пиджак оказался на полу. Софи понятия не имела, как он там очутился, но он упал ей на ноги, и Софи невольно захотелось наподдать его ногой, чтобы он перелетел через всю комнату. Отчаянно застонав, они отдернула ногу и с ужасом увидела, что пиджак зацепился за неё. Фен продолжал реветь.

Джей подошел сзади и взял Софи за руку:

— Что случилось?

Она не могла ответить. Джей забрал у нее фен и выключил его. Он даже слегка встряхнул ее, чтобы привести в чувство, но она продолжала стоять в оцепенении.

— Черт возьми, Софи, что с тобой происходит?

— Не разговаривай, со мной так, — слабо пролепетала Софи, не глядя на него. — Здесь дети. Если ты не заметил, сообщаю тебе, что теперь это мое главное занятие. Я забочусь о детях…

Он повернул ее к себе лицом и увидел застывшие в глазах слезы. Джей стиснул зубы, лицо исказила гримаса.

— Господи Иисусе, Софи, в чем дело? Это из-за того, что случилось в тот день? Если так, давай все выясним.

— Нет, ничего. Просто я слишком много работаю. Устала.

— Я тебе не верю. — Голос звучал хрипло и озабоченно. — Это из-за того, что произошло возле «Крутого Дэна»? Я думал, что парень вооружен, вот и сорвался. Но я вовсе не хотел тебя напугать. Я хотел защитить тебя.

Она, по-прежнему не глядя на него, с трудом заставила себя выдавить:

— Все в порядке, правда…

— Нет, не в порядке. Я хочу, чтобы ты поняла. Мне нужно, чтобы ты…

— Мне не важно, что нужно тебе, Джей. Когда же, наконец, речь пойдет о том, что нужно мне?

Если ее замечание и встревожило его, он не подал виду.

— Сейчас, — сдавленно ответил он. — Прямо сейчас. Речь всегда, собственно, была о тебе. Просто я этого не знал.

Это было именно то, что ей всегда так хотелось услышать, но Софи боялась поверить. Джей чуть-чуть запнулся, прежде чем сказать это, он думал, что она не заметила. Но она заметила. В образовавшемся безвоздушном пространстве Софи чувствовала себя громоотводом, принимающим разряд молнии на себя, и она поняла, что Джей лукавил.

— Софи, прошу тебя, позволь мне объяснить, — сказал он. — Дай мне исправить все, что я делал не так.

Она тряхнула головой, отметая просьбу.

Он говорил почти шепотом, всего лишь шепотом, но его голос звучал для нее с таинственной силой. Он тревожил глубоко спрятанную тоску по доброму мужчине, сильному мужчине, такому, который будет любить ее до самозабвения. По мужчине, каким Джей Бэбкок отродясь не был.

— Почему ты не смотришь на меня? — спросил он. — Чего ты боишься?