Муж, любовник, незнакомец

— Я ничего не делал — всего лишь прочел твою заявку, — заверил ее Джей. — Ты сама все подготовила. Они поняли все, как только увидели, что ты уже сделала.

Не выпуская из рук помявшихся бумаг, Софи бросилась к Джею, обняла и крепко прижала к себе. «Пожалуйста, не окажись сном, — взмолилась она про себя, комкая в кулаках рубашку у него на спине. — Пожалуйста, останься здесь, когда я проснусь. Пожалуйста, окажись настоящим».

Желание волной окатило его, когда он обнял ее в ответ.

— Полагаю, теперь это именно то, да? — предположила она, когда бумаги были благополучно убраны. — То, к чему всегда стремилась моя душа? В некотором роде этот грант — подарок, о котором я всегда мечтала — понимаешь? — помогать детям, быть в состоянии дать им то, в чем они нуждаются.

Джей выглядел несколько озадаченным.

— Если не считать того, что сейчас ты не даешь, а получаешь, Софи. Речь ведь о том, доверяешь ли ты кому-либо настолько, чтобы позволить ему помочь тебе. Разве не этого всю жизнь желала твоя душа? — Он внимательно смотрел на нее, словно сравнивая с той прежней робкой, замкнутой девочкой-подростком. — Разве не об этом ты всегда мечтала — кому-то доверять?

Софи на мгновение закрыла глаза, потом посмотрела на Джея.

— Ты прав.

— Тогда, пока я в списке претендентов, признай мою правоту еще в одном: разве больше не существует традиции день рожденного танца?

— Ты собираешься танцевать для меня?

— Нет, дурочка, с тобой. Ну, давай. — Он взял ее за руку и заставил кружиться.

Софи смущенно повиновалась ему. Это не было собственно танцем. Просто они вместе продвигались к задней части домика.

— Куда мы идем?

— На кухню.

— Чтобы танцевать? Но там тесно.

Джей рассмеялся:

— Я не слишком хороший танцор.

Не был он и слишком хорошим певцом, но какое это могло иметь значение, когда он обнял ее и замурлыкал трогательную песенку Брюса Спрингстина «Желание» низким севшим голосом, даже чуть фальшивя, но от этого исполнение казалось еще более неотразимым, по-мужски соблазнительным.

Робость, охватившая было Софи, тут же прошла, как только он положил руку ей на спину и привлек к себе. Вздохнув, она прильнула к нему и прижалась лицом к ямочке под горлом, стараясь поглубже втянуть в себя его запах, впитать столько, сколько можно.

Уткнувшись носом в ее волосы, Джей что-то сказал, быть может, произнес ее имя. Софи ощущала его руку на спине и широкие подушечки пальцев, достающие до подмышки. Он обнимал ее по-хозяйски, очень интимно. Она это чувствовала, и ей это безумно нравилось. Джей обхватил, окружил ее. Окружил.

— Что это? — спросил он спустя минуту.

Софи чуть отклонилась и посмотрела ему в лицо, ее глаза смеялись:

— Музыка кончилась. Хочешь, чтобы я опустила еще один четвертак?

В вырезе платья Софи виднелась ключица. Она намеренно надела платье с вырезом «лодочкой», надеясь, что он это заметит. Он заметил. И, судя по взгляду, оценил. Отведя взор от ключицы, он взглянул на ее губы, но лишь на мгновение. Ключица — вот что притягивало его больше всего.

— Именно это мне и нужно, — сказал он.

Теперь он касался ее не только взглядом. Как когда-то, он легонько, медленно водил большим пальцем по изгибам ее шеи и плеч, словно то был очаровательный пейзаж, который он мог исследовать часами, так и не разгадав тайну мягкости женской плоти.

Софи напряглась, как натянутая струна. Буря чувств клокотала внутри. Они казались волнующе знакомыми: ее обволакивала восхитительная теплота.

— А еще существует традиция день рожденных поцелуев? — Невиннейший вопрос принадлежал ей самой. Она произнесла его по-деловому, словно женщина, проводящая на улице социологический опрос, но предельно искренне. Ей действительно хотелось знать ответ, хотя при взгляде на Джея перехватило горло.

— Давай попробуем?

Он обхватил ладонями ее лицо. Плечи его приподнялись, и из груди вырвался прерывистый вздох. Софи обрадовалась: значит, ему тоже трудно дышать. Значит, не одна она борется с плотским инстинктом.

— С днем рождения, — прошептал Джей, склоняясь к ней.

Софи закрыла глаза и, покачиваясь, поднялась на цыпочки.

Горло сжалось от предвкушения поцелуя, и, когда их губы соприкоснулись, она застонала. «Господь милосердный, это любовь, — подумала Софи. — Должно быть, любовь. Что же еще это может быть? И эта безумная, неуправляемая страсть никогда не умрет, пока я жива».

Его поцелуи был таким же, как его прикосновения, — легким, словно перышко, но пронзительным. Он мгновенно пробудил в ней мучительнуюжажду. Джей подарил ей глоток рая, но этого глотка оказалось достаточно, чтобы привести ее в экстаз.

Софи коснулась руки Джея и почувствовала, что он дрожит.

— Еще, — прошептала она, словно ребенок, выпрашивающий мороженое, — еще. — Она была готова на все, лишь бы получить обещанную сладость, всю, целиком.

Он притянул ее ближе и крепче впился ей в рот. Рука скользнула вниз по спине к ягодицам, сжала, и, когда тела их соприкоснулись, Софи показалось, что она разлетелась на тысячу огненных осколков.

— Джей… — хватая ртом воздух, простонала Софи.