Муж моей сестры. Порочная связь

Суть нашей с ним голой правды – это говорить только правду и ни капли лжи. А я не могла сказать ему правду, потому что она бы меня разрушила, да и ему незачем её знать.

Я сидела не шевелясь и молчала, пока он снова не заговорил.

– Я думал, что ты не придёшь сегодня. Молил бога, чтобы ты одумалась. Но когда ты переступила порог этого ресторана, то возненавидел тебя ещё сильнее. – Его голос дрогнул, а от его слов внутри меня будто что-то взорвалось.

– Я не…

– Молчи. Лучше сейчас молчи. Когда мы с тобой встретились, я пытался на следующий день не думать о тебе. После второй встречи проклинал себя, что тогда напился, перепутал двери и переспал с тобой. А после нашей третьей встречи я проклинал себя за то, что влюбился. Я даже ловил себя на той мысли, что если бы ты попросила, я бы ушёл от Жанны. И может бы всё обошлось. Ты для меня была чем-то светлым, неосквернённым. Словно маленький лучик света, который пробрался в мою загробную жизнь. Но ты оказалась настолько прогнившей, что я тебя возненавидел. Я не мог понять, как мать может отказаться от своего ребёнка путём убийства? – он замолчал.

Потёр своё лицо, по которому потекла одинокая слеза. Так хотелось прикоснуться к нему, обнять, успокоить и рассказать всю правду. Но я не могла это сделать.

Слова Жанны набатом звучали в моей голове. «Ты должна сделать так, чтобы он тебя возненавидел». Проговорила она в тот день, сидя у меня на кровати в моей квартире, когда пришла угрожать прошлым. И у меня получилось. Оскар всем сердцем меня возненавидел.

– Из-за тебя я бросил свою жену. Она потеряла нашего ребёнка и больше не может иметь детей. – Моё сердце разрывалось на мелкие осколки. Если бы ты только знал свою жену! Но я упорно молчала и делала равнодушный вид. Кто бы только знал, насколько мне это трудно давалось.

– А знаешь, за что я себя теперь презираю? – он взглянул на меня, и в его глазах было столько боли, сколько я ещё никогда не видела. Он словно заживо умирал.

– За что? – совсем шёпотом проговорила я.

– За то, что я тебя ненавижу и одновременно люблю. – Вздрогнула и отвернула от него лицо, делая вид, что мне всё равно, а из глаз хлынули слёзы.

– Люблю и ничего не могу с этим поделать. Даже несмотря на то, что ты продала мне моего же ребёнка. Скажи мне правду, Софи. Если бы я не узнал о беременности, ты бы убила его?

– Да, – не думая, ответила я.

Тут же Оскар вскочил со скамьи и бросился от меня в противоположную сторону. Он шёл так быстро, практически срываясь на бег, а потом резко, на полпути остановился и развернувшись, пошёл обратно. Подошёл, снова сел рядом.

– Ты ищешь квартиру, где жить. Знаю, не хочешь в дом отца и думаю, что это правильное решение. Я помогу тебе с этим вопросом.

– Не стоит! – перебила я его.

– Помолчи лучше, – огрызнулся Оскар. – Будешь жить в квартире моего друга всё время, пока не родишь. Наблюдаться будешь в частной клинике у лучшего врача. Я это тоже всё решу и оплачу. У меня будет ключ от твоей квартиры, и я буду приходить в любое время, когда мне вздумается. Отцу своему пока ничего не говори, нужно как-то его подготовить к этой новости. Все расходы, связанные с ребёнком, я оплачу, за всё остальное будешь платить за себя сама. И ещё! Жанне не обязательно знать, что это всё я сделал. Поняла? – он снова на меня посмотрел, и от боли в его глазах не осталось ни капли. Теперь там только злость и ненависть. Что, в принципе, я и заслуживаю. Я прекрасно его понимала и не имела права на всё это обижаться. А Оскар был прав. Он должен был меня ненавидеть. Ведь такое невозможно простить.

– Да, поняла.

– Вот и прекрасно. Завтра с утра я за тобой приеду. Собери вещи, помогу тебе с переездом и завтра же отвезу в больницу. – А затем он молча встал и ушёл.

Я проводила его взглядом, пока он не затерялся в толпе. Вот что значит бросаться в омут с головой. Теперь огребаю по полной от судьбы, которая очередной раз макнула меня лицом в лужу.

Глава 22

Софья

Есть дороги, которые нужно пройти в одиночку.

Сьюзен Коллинз

В квартире меня ждала очередная тишина, с которой я уже полностью сроднилась. Скинула туфли около порога и прошла к кровати, тяжело на неё плюхаясь.

– Боже, как же я устала! – проговорила вслух и громко вздохнула.

Снова прислушалась. Тихо. Стало так тоскливо, хоть волком вой. Сегодняшний непростой день вымотал меня полностью. И вот вроде бы ничего такого и не делала, а эмоционально я сгибаюсь в три погибели и жутко вою от боли. Как мне всё это теперь пережить? И как рассказать отцу, что его родная дочь решила отдать своего ребёнка своей сводной сестре, потому что ей не нужен ребёнок? Как всё сложно и запутанно.

Я не могла себе позволить плюнуть на всё и дать Жанне раскрыть тайну. Об этом не было и речи. Потому что ладно я, но пострадает отец, которому и без этой правды тяжело. Да ещё и мой будущий ребёнок. За убийство сажают, а я ведь убила этого парня. Пусть и нечаянно я это сделала, потому что сама была на грани срыва, но всё-таки я это сделала. А сделанного не воротишь.