Муж мой - шеф мой? или История Мэри Блинчиковой, родившейся под знаком Тельца

Как-то зимой, перемещаясь на метро из университета в кафе, я уютно дремала в уголке под мерный перестук колес. Вдруг что-то заставило меня открыть глаза. В другом конце вагона я увидела знакомый разворот плеч и аристократический профиль. Неужели?.. Прижимая к себе тяжеленную сумку, я вскочила с места и стала пробираться вперед, туда, где в рыжей меховой шапке стоял Он. Скорей, сейчас будет остановка! В полном беспамятстве я тронула рукав мягкой на ощупь дубленки и будто со стороны услышала свой собственный голос: «Здравствуй…» Ой! Какой ужас! Молодой черноглазый парень с интересом разглядывал сумасшедшую девицу, которая уже потеряла всякий стыд и пристает к мужикам в общественном транспорте. И этой девицей была я, Мэри Блинчикова! Окружающих ситуация явно забавляла. Как я сейчас понимаю, симпатичный молодой человек был бы не прочь познакомиться, но я шарахнулась от него в сторону и — о счастье! — поезд остановился. Лепеча извинительные слова, я выскочила из вагона. Сзади что-то кричали, но я бежала прочь, на улицу, на воздух. Поднявшись по эскалатору наверх и чуть отдышавшись, я поняла, что забыла на сиденье перчатки… В кафе я в тот день не поехала, проревев весь оставшийся вечер в своей комнате. Я оплакивала новенькие кожаные перчатки и свою пропавшую молодость.

Но злости как таковой на Степана, как ни странно, не было. Каким-то шестым чувством я ощущала, что, несмотря ни на что, благодарна ему за все, что случилось. Я была уже достаточно взрослой для того, чтобы понять: с первым мужчиной мне повезло. Даже если его присутствие в моей жизни длилось всего неделю. В этом хаосе, смятении чувств, что царили в душе, жила даже гордость. Гордость за то, что Степан был моим. Семь дней его насмешливые холодно-голубые глаза смотрели только на меня. В общем, я взрослела и набиралась мудрости.

Но время поистине лучший доктор, и боль притуплялась. Несмотря на колоссальные нагрузки, отражение в зеркале все больше и больше радовало меня. Я с прежним рвением убирала квартиру: Тельцам, как известно, необходим порядок и в доме, и в голове. Родителей уже не пугало мое безжизненное лицо и потухший взгляд. Конечно, они догадывались о многом, но у них хватило ума и такта не приставать ко мне с расспросами.

С превеликим трудом я заставила себя снова ходить на занятия аэробикой, но потом втянулась. Мышцы как будто истосковались по привычным упражнениям, да и голова прочищалась. Выбиралась в зал лишь два раза в неделю — на большее времени не хватало.

В общем, решив самоутверждать свою личность учебой и работой, я вполне преуспела. Первый курс я закончила на одни пятерки. Заработала повышенную стипендию, рублей шестьсот! Два оставшихся летних месяца трудилась в кафе. Папа с мамой как-то пытались заикнуться о том, что хорошо бы великой труженице и отличнице отдохнуть, но, встретив мой мрачный взгляд, больше на эту тему не заговаривали.

Зато приготовили для меня потрясающий подарок. Как-то вечером я усталая вернулась домой, ввалилась к себе в комнату и — застыла на пороге в немом изумлении. Меня ожидал сюрприз — округлый, переливающийся, как мне сначала показалось, всеми цветами радуги аквариум на тоненьких резных ножках. Внутри было все что нужно: подсветка, и перламутровые камушки, и переплетающиеся чудесным образом морские водоросли, и таинственные гроты. Но главное — там были рыбки, целых пять штук! У меня прямо дух захватило от такой красоты. Когда спустя двадцать минут папа вошел в комнату, я продолжала сидеть на полу и, как завороженная, не могла оторвать взгляда от своих новых подружек.

— Папка! Ты просто чудо! Они такие удивительные, я всю ночь буду тут сидеть и смотреть на них!

— Мы очень надеялись, что тебе понравится, Машенька, — папа радовался не меньше меня. — Ты придумаешь им имена?

— Ну конечно! А это мальчики или девочки?

— Вот этот, синий с красным хвостом — мальчик, это лабео двухцветный. Остальные — все девочки, видишь, они покрупнее.

Из грота царственно выплывала черная красавица с коротеньким туловищем.

— Ой, пап, а эта как называется?..

— Это скалярия, — после некоторого раздумья ответил папа. — Если честно, Машутка, остальные записаны у мамы на бумажке, надо посмотреть. Уж больно сложные у них названия.

К выбору имен моих новых питомцев я подошла очень серьезно. Должна же я к ним как-то обращаться! Неделю я ломала голову, пока однажды ночью, крутясь на подушке и в который раз отгоняя канарские воспоминания, меня не осенило — созвездия! Названия некоторых из них звучали так необычно и романтично. Может быть, конечно, оттого, что мне о них рассказывал Степан… Но рыбки — мои, и я имею полное право назвать их так, как заблагорассудится!