Муж мой. Враг мой. Дракон (СИ)

— Темный век, — легкомысленно закатил он глаза, выпуская, наконец, меня из жестокой хватки, от которой уже онемело запястье.

Воспользовавшись свободой, я отшатнулась как можно дальше и отползла назад, пружиной сжавшись возле пуфа, в который уперлась спиной на краю нашей импровизированной постели.

Меня охватил обжигающий стыд. И неподдельный страх, что Фэнрид теперь публично повесит меня за покушение или попросту придушит собственными руками, чтобы не выносить сор из избы.

Весь план пошел прахом! С самого начала у меня не было даже шанса.

И в то же время я испытала неожиданное облегчение, что Фэнрид не умрет… Слезы сами собой выступили на глазах и потекли по щекам.

— Снимай, — приказал муж таким холодным, пробирающим до костей тоном, что я беспрекословно подчинилась.

Забрав все мои «заряженные» перстни, он выбросил их в камин, мстительно наблюдая, как их содержимое шипит, пощелкивает и плавится.

— Когда ты это понял? — горестно прошептала я, пряча глаза от леденящего взора мучителя.

Глава 17. Отвергнутая

— Яд шестикрыла, впрочем, как и любой другой, меняет привычный вкус вина, — безошибочно угадал он насекомое, — это незаметно только для тех, кто употребляет его впервые. Отец, а затем и дядя хорошо подготовили меня: с младенчества приучали к микроскопическим дозам, постепенно их увеличивая. Заставляли принимать с самыми разными напитками, чтобы я научился хорошо их отличать. Я только не сразу понял, что отравить меня пытаешься именно ты: думал, пропустил чьи-то враждебные намерения из-за увлеченности свадьбой. Под подозрение попал, прежде всего, твой отец, но он вел себя слишком непринужденно… Ну, а потом я увидел ужас в твоих глазах, пока пил вино, — схватив за подбородок, развернул Фэнрид мое лицо к себе, не позволяя отворачиваться, — и все сразу встало на свои места.

— Так тот разговор о политике был просто ради забавы?

— Я должен был знать, делаешь ты это по своей воле или по принуждению. Из собственных патриотических соображений или тебе их кто-то навязал.

— И? — сглотнула я, ища ответ в непроницаемых темных глазах, лишенных сострадания.

— Ты ненавидишь меня, — признал он без эмоциональной окраски. — Ты слишком умна, чтобы стать марионеткой в чьих-то руках. Это был твой выбор.

Он отпустил меня, и я отвернулась в огонь, пряча взгляд.

Он все это время знал о моих намерениях, интуиция меня не обманула. Но продолжал заигрывать с опасностью, по непонятной причине давая мне шанс.

— Признаю, ваш план был хорош, он даже мог привести к успеху, — злобно расхохотался Фэнрид, не скрывая искреннего восхищения. — Так все продумать, что даже твой отец не в курсе двойной жизни дочери, это потрясающе. Никто в его и твоей свите ничего не знает об этом, а ты — единственная, из кого я не смогу вытянуть правду. Да это же почти гениальный план моего устранения!

Я вспомнила, как он внимательно оглядывал зал, и теперь поняла, что уже тогда он искал своего убийцу. И когда целовал мои пальцы, ласково заглядывая в мои глаза — уже тогда разузнал содержимое перстней и понял, с кем и с чем имеет дело.

— Так это правда? Ты читаешь мысли и настроение других?

Брови принца от удивления поднялись, но выражение глаз стало еще более насмешливым.

— Никто не может читать мысли, дорогая. Это миф.

— Но так про тебя говорят, — выдавила я неуверенно.

— Так говорит за них страх, — закатил Фэнрид глаза. — Чтобы понять, что у собеседника на уме, достаточно быть просто внимательным. Я очень внимательный, — подчеркнул он с самодовольной улыбкой.

С этим не поспоришь. Поэтому я жмусь испуганная и пристыженная в углу, а муж смеётся мне в лицо, в пух и прах разбив план Аласара, продуманный до самых мелочей.

— Ты знал, что я отравила тебя, и все равно привел меня сюда? — недоуменно пробормотала я. — Почему?

— Потому что я все еще верю в наш союз, — приподнял он губы в улыбке, больше напоминающей оскал. — Потому что я заметил тот момент, когда ты передумала. Наблюдал, как сильно мучает тебя обязанность кого-то убить, и как сомнения постепенно берут верх над долгом. Потому что ты не знала меня, когда выходила замуж, но теперь можешь узнать. Мне очень интересно, что изменило твое решение, но почему-то мне кажется, ты мне пока не расскажешь.

— Ты думаешь, если я узнаю тебя лучше, что-то изменится? — воскликнула я, выражая весь свой огромный скепсис.

Раз за разом дергала опасность за усы, никак не могла уняться. Но, когда я смотрела в ледяные, полные превосходства и высокомерия глаза принца и видела его пренебрежительную ухмылку, не могла удержаться от язвительности.

— Я все равно никогда тебя не полюблю. Потому что ты монстр!

— Я тоже неспособен любить, и что с того? — поднял он бровь с выражением полного равнодушия.

И почему услышать это оказалось так больно? По неизвестной, нелепой причине мое юное, неискушенное сердце все еще надеется, что принц меня полюбит? Даже после того, что я сделала?

Я знала, что испортила то крошечное доверие, которое между нами возникло на церемонии и за праздничным столом.