Муж мой - враг мой (СИ)

Муж ругнулся, а я уже просто рыдала от хохота на его груди:

- Вейлероны второй раз подряд упустили Лужки!

Глава 20

Единственный пока что имеющийся у меня ребенок спал плохо: вздрагивал, просыпался, таращил на меня сонные зеленые глазищи. Пытался что-то говорить —  в этой голове явно варились мысли, как вывернуться из ситуации с наименьшими потерями, и не давали спать своей хозяйке.

Успокаивалась Ниса не сразу, а после уговоров, что всё в порядке, наглаживаний, объятий… Но успокаивалась. Засыпала. Чтобы через полчаса-час снова вскинуться, разбудив меня своей тревогой.

И всё начиналось заново: наглаживания, объятия, уговоры…

Кажется, как ни странно, Нисайем  мой предстоящий отказ от титула беспокоил больше, чем меня.

Я-то твердо знал, что и для чего делаю, чего мне ждать на этом пути и уже примерно набросал варианты, как буду справляться —  без этого я и не стал бы затевать разговор с Нисой. Выдергивать жену из рода в никуда, без внятного понимания, как обеспечу ей кусок хлеба? Увольте, лучше уж вернуть её отцу.

У меня было время подумать, выбрать будущее и принять его.

Но не у Нисы. И она не желала принимать это будущее, отчаянно пытаясь придумать решение, которое удовлетворит интересы всех сторон.

Сжимая в объятиях свою беспокойную жену, я испытывал что-то, подозрительно похожее на угрызения совести: в самом деле, Вейлерон, почему твоя жена, желторотый птенец, пытается барахтаться, а ты, опытный воин и боец, так легко сложил руки?

Мы еще повоюем!

В крайнем случае, время еще есть, и даже если прямо сегодня мы дали жизнь нашему первенцу, осуществить старый план и выйти из рода до его рождения мы всяко успеем.

Но это ждёт.

Потому что прямо сейчас я составлял в новый план.

Зыбкий, неверный. Собранный “на коленке”, и оттого не надежный.

Но какой есть.

Я хищно улыбнулся в уютной темноте супружеской спальни: мне нравился мой новый план.

Осторожно разжав объятия, и выпутавшись из рук жены, что оплела меня, как как молодой виноград, я выбрался из постели.

Камердинер явился в гардеробную, как будто и не в четыре утра я его внезапно на ноги поднял, а среди бела дня, заранее предупредив, что он мне понадобится.

Выслушал мои указания, склонил почтительно голову:

—  Да, милорд!

И удалился, исполненный чувства собственного достоинства.

Вызывать служанок Нисы в свой кабинет я не стал, велел Белсу пригласить обеих в гостиную при наших покоях —  там меня обе девицы и дожидались.

Пункт первый.

Я обвел личную, не побоюсь этого слова, гвардию своей жены взглядом, и объявил:

—  Мне известно, что ваша госпожа —  ведьма.

И не дожидаясь, пока они предпримут какие-либо действия (а предпринять они, как я подозреваю, могли что угодно, от невинных заверений, то я ошибаюсь, до проклятия меня на месте с последующим физическим устранением), продолжил:

—  Рихтим Анабель, если  вдруг ваша госпожа соберется в бега, напомните ей, что развода я ей всё равно не дам, поступлю всё равно так, как сочту нужным —  а вот её светлость папенька обратно может и не отпустить! Пусть подумает об этом. И погладьте её по голове — от меня.

Понаблюдал, как на лице у русалки воинственное выражение “Если госпожа пожелает сбежать —  я приложу все усилия, чтобы помочь” сменяется на что-то смущенное, вроде “Упс!”, и повернулся ко ведьме.

Пункт второй:

—  Рихтим Нита, вы поддерживаете связь с вашей матушкой, помимо обычных писем?

—  Нет, —  растерялась камеристка Нисайем. И, видя мой скепсис, принялась оправдываться, —  Матушка сказала, что это опасно, и только может нас случайно выдать, а обычное письмо, если писать осторожно, ничем не хуже тайного послания…

Я перебил её оправдания:

—  Но такая возможность у вас имеется?

Девица обреченно кивнула.

—  Отлично. Мне нужно передать Рискин Дроут послание, которое она получит быстро, и которое не будет перехвачено Аласскими. Вы можете это сделать?

Еще один понурый кивок.

—  Ваша светлость, только матушка всё равно…

Я понимающе кивнул на эту оборванную фразу:

—  Если рихта Дроут сама пожелает показать моё письмо своему герцогу —  это её право.

Я кивнул обеим девицам, и направился к кабинету: писем сегодня предстояло писать много.

—  Ваша светлость! —  долетел мне в спину оклик Ниты Дроут. —  Простите мою дерзость — но, возможно, я могла бы вам помочь? Моя матушка —  что вы от нее хотите?

Я усмехнулся:

—  Рихтим Дроут, у меня в замке две толком не обученные ведьмы —  что я могу хотеть от единственной известной мне наставницы на всю округу? Конечно, сманить ее к себе!

И, подмигнув опешившей ведьме, удалился.

Второй пункт плана, будем честны, доставлял мне отдельное удовольствие: переманить любовницу Вольтура Аласского, и по совместительству самую умелую ведьму в Предгорьях из замка Лунь в замок Страж, да еще обставив это как потребность дочери самого Вольтура —  это ли ни богами ниспосланная идея?!

Секретарь уже сидел на своем месте, и три гонца дожидались под дверями приемной —  Белс служил камердинером не первый год, и на него всегда было можно положиться.

Пункт третий.