Муж на час

— Мог. Только я тогда не понимала, что Аркадий от страха на мне женился. Я вообще все приняла в порядке вещей — если полез ко мне, значит любит. И ещё года три в эту его любовь верила. Старалась вырасти до его уровня, чтобы соответствовать. Всё казалось, ещё чуть-чуть осталось измениться, и я стану достойной этого великого человека.

— А потом?

— А потом поняла, что никакой он не великий. И приняла это. Великий — не великий, он мой муж. Да и Сонька уже у нас родилась, что уже было про любовь думать. Я привыкла к нему, приспособилась. И, оказывается, привыкла и приспособилась жить с краешку. Знаешь, так, чтобы лишний раз не попадаться ему на глаза и не нарываться.

— Он у тебя что, домашний тиран?

— Ну что ты! Скажешь тоже — тиран! Просто Аркадий не сдержан на эмоции. Ну, знаешь, суды, нервное напряжение и всё такое…

— В общем, у вас с ним такое разделение труда: он бьется в падучей, а ты пробираешься вдоль плинтуса. Так?

— Примерно так. А ты откуда знаешь?

— А у меня в детстве соседи так жили, только там наоборот было: жена истерила, а муж по углам прятался. Слушай, и сколько ты так вот с ним отмучилась?

— Двадцать лет, только не надо говорить «отмучилась». Я не мучилась, я жила. И он подарил мне Соньку.

— Прости, я, кажется, перегибаю, — убавил напор Игорь. И вдруг сказал, — слушай, а выходи за меня замуж, а?

— Замуж? — она села в постели в растерянности и потянула к груди, прикрываясь, одеяло. — А Сонька?

— Выходи вместе с Сонькой. Мне очень нужна семья, правда. Я уже намаялся шнырять по помойкам.

— По каким помойкам?

— Это я так, образно. Выходи, а?

— Игорь, для начала я должна развестись с Аркадием.

— Это означает да?

— Да. Я выйду за тебя.

— Ия-хо! — закричал он индейцем и подбросил вверх подушку, и та шмякнулась о низкий потолок. — Тогда пошли вниз праздновать, у нас там вино и конфеты и оладьи кабачковые. И я очень хочу есть. Кстати, учти, тебе достаётся очень прожорливый муж!

Старики ещё не спали, и когда Игорь с Людмилою спустились вниз, держась за руки и сияя глазами, Анна Николаевна выглянула из комнаты, где бубнил телевизор, и сама расплылась в счастливой улыбке.

— Анна Николаевна, у нас праздник! — объявил Игорь. — Мы с Людой решили пожениться, и я предлагаю это отметить.

— Ну, слава богу, наконец-то! — всплеснула руками Анна Николаевна. — Савельич, оторвись от своего ящика, мы тут помолвку празднуем.

— Что, сладилось у вас? — появился в дверном проёме старик. — Ну и славно. Может, мать, нам с тобой доведётся ещё одного внука потетёшкать. Или внучку.

— Внучка у вас точно будет, — пообещал Игорь, вгоняя штопор в пробку бутылки с вином. — У Люды дочка есть, ей тринадцать лет. Зовут Соня. Пока не знаком, но уверен, что умница, вся в маму. Анна Николаевна, а закуска-то у нас на столе будет? А то я есть хочу, как волк и семеро козлят.

— Сейчас, сейчас! — засуетилась старушка. — Савельич, иди, за стол садись, не стой на проходе!

Старик послушно сел поближе к стенке и наблюдал, как на столе появляются тарелки со снедью. Потом с удовольствием поднял бокал за счастье и любовь, выпил и спросил, доставая из коробки конфету и разворачивая яркий фантик:

— А кому понадобилось Людмилу в тюрьму упечь, вы уже додумались? Или нет пока? И что вы с этой историей делать собираетесь, а?

— Савельич, ну что ты за человек! — всплеснула руками Анна Николаевна. — Тебе обязательно надо напоминать про неприятности, да? Сидим так хорошо, а ты тюрьму приплёл какую-то.

— Да я чего, я ничего, — виновато сжевал конфетину старик. — Просто так решил спросить, дело-то странное.

— Странное, Сергей Савельич, — согласился Игорь, — только мы про него потом подумаем, завтра. Да, Люд? А пока у меня есть тост: за то, чтобы все недоразумения поскорее образумились!

Тост Игоря перебил звонок Людмилиного мобильника, и она с досадой взглянула на дисплей. Аркадий?

— Да, Аркадий, я слушаю.

— Привет, ты где? — голос мужа был мрачным.

— Я же тебе говорила — на даче у знакомых.

— Домой приезжай, я вернулся.

— Аркаш, поздно уже.

— Нормально, одиннадцатый час всего. Электрички там ходят?

— Ходят, но я…

— Люда, ты что, не поняла? Я дома, а дом пустой, жрать нечего, жена где-то шляется.

— Ты ведь послезавтра собирался…

— А вернулся сегодня. Давай, приезжай, я жду.

— Аркадий, я… — она хотела сказать, что не приедет, что вообще от него уходит, но трубка уже пищала короткими гудками. — Игорь, мне надо ехать.

— Детка, да куда же ты собралась, на ночь глядя? — охнула Анна Николаевна.

— Мне надо… Игорь, ты меня отвезёшь?

— Я выпил… Ладно, отвезу, пара глотков вина, не страшно.

Людмила засуетилась, собираясь. Как назло, где-то запропастилась расчёска, и Анна Николаевна куда-то убрала её сумку с вещами и забыла куда, пришлось заглядывать в шкаф и под кровати, чтобы найти. Потом Людмила вспомнила, что надо перекинуть написанное с ноутбука на флэшку. Потом Анна Николаевна непременно решила дать ей с собой в дорогу остатки конфет с ликёром и банку малины в сахаре.