Муж напрокат (СИ)

— Это станет проблемой, — наклоняется Максим к моему уху, помогая натянуть кеды, придерживается меня под локоть. — Я совершенно не умею воспитывать детей. Но я думаю, что воспитанный ребёнок всё-таки лучше, чем невоспитанный, Ксения. Поэтому, в нашем фиктивном браке нам придётся над этим поработать. А иначе девочки вырастут такие, знаете ли, дикие, живущие своими «хочу» и воспринимающие всех окружающих как нечто, чем они могут пользоваться, ну или что-то, с чем будут воевать. Естественно, Ксюшенька, сейчас у вас не хватает времени. Но в общем я считаю, что ребёнок — это адекватное существо и оно скорее полезное, чем вредное.

Я нервно кошусь на него, пытаясь понять, что, чёрт его дери, он такое несёт, но мои мысли все «там». Выбегаем на улицу. Никуша сидит на пеньке и трёт разбитую коленку.

Кинувшись к ней, начинаю жалеть.

— В сторону, дамочки. — Отодвигает меня Максим. — Доктор Айболит спешит на помощь.

Опешив, отстраняюсь. А он внимательно осматривает мою дочь.

— Вы что же, и это умеете, Дубовский? — Душа болит за хнычущую малышку. — Есть хоть что-то, чего вы не умеете?

— Я совершенно не умею играть на цимбалах.

Мы опять переглядываемся.

— Могли бы научиться, Максим, что же вы так?

— Руки не дошли.

— Скорее, молоточки. — Падаю на траву рядом с дочерью и сразу же обнимаю её.

— Ого, молоточки, надо же, как вы хороши в музыкальных инструментах, Ксюша. У вас широкий кругозор. — Он вроде бы отходит к машине, но, честно говоря, меня сейчас это мало волнует, я переживаю за дочь.

— Мама, это кто? — всхлипывает Ника и кривит носиком.

Обнимаю её крепко-крепко. Моя сладенькая.

— Это курьер, — совсем по-взрослому закатывает глаза старшая.

— КуЕл? — повторяет за ней Никуша.

— Ага, он развозит жареное мясо, смеётся с нашей мамой и совсем мне не нравится. Сразу видно, что плохой.

Дубовский возвращается.

— Мама, больно! — Обнимает меня младшенькая, дёргает ножкой, мне так жаль её. — Мама, пусть он уйдет!

Когда с девочками что-то случается, я полностью глупею. Ничего не могу сообразить. Это выше моих сил. Чем там надо мазать, когда ободраны коленки?

— Головой не ударилась? — Осматриваю малышку. Затем отвечаю на их с сестрой просьбу: — Выгнать его не так просто, как вам кажется, девочки, — охаю, пытаюсь разобраться, что же надо делать в такой ситуации.

— Я не могу уйти, девочки, — имеет в виду Максим нас троих, затем смотрит на Нику: — Я должен помочь тебе, маленькая принцесса.

Ника хлюпает носом и ноет. Как и сестра, косится на него маленьким волчонком. Ребёнок капризничает, а я никак не выйду из панического круга. Мамаша года!

— Знаешь ли ты, красавица, — обращается он к Нике, — что я долгое время работал фельдшером в Мермедии?

— Где? — снова хлюпнув носом, младшая настороженно наблюдает за ним.

— Ну ты даешь, маленькая. Мермедия — это волшебная страна, в которой живут русалки.

У Максима в руках чудом появляются зелёнка, ватные палочки, бинт. Он убалтывает мою дочь, дует на ранку как паровоз и, рассказывая ей о каких-то там волшебницах, ключах и магических ягодах, мажет вокруг раны бриллиантовый антисептик, а на поверхность накладывает салфетку, смоченную хлоргексидином. Дальше фиксирует всё это дело бинтом. Я, если честно, в шоке.

— А это вы откуда умеете?

— Медбрат в военной части от звонка до звонка! — отвечает на мой вопрос Максим и хитро улыбается, затем добавляет: — Или, может быть, я хороший дядька с опытом в три племянника-сорванца? А вдруг, Ксюшенька, я папка внебрачных близнецов? Отсюда у меня такой обширный опыт лечения детских коленок! — смеётся Дубовский.

— Спасибо большое за помощь. Но вы надо мной явно издеваетесь, Максим. — Беру на руки младшую и иду к дому.

— Ну что вы, Ксюша. Я бы не посмел.

— Зачем вам фиктивный брак?

— Потом скажу, давайте лучше покормим детей. — Помогает он мне вернуться в дом.

Глава 8

Дубовский явно никуда не собирается. Опять заходит за нами в дом, разувается, аккуратно убирает обувь в сторону, придерживает дверь. Если подумать логически, то упрямство не такое уж плохое качество. Особенно для настоящего мужчины, привыкшего получать то, что ему нужно. Добиваться своего. И Максим явно настроен осуществить идею фиктивного брака. Но мне до сих пор непонятно, зачем ему это, и потому я ему не доверяю. Да и слишком он красивый. Ну это же напасть какая-то. Стоит обернуться, встретиться глазами, и желание выгонять его тут же пропадает. А фиктивный брак — это прежде всего деловое соглашение. Вот какие могут быть с ним дела?

— Красиво тут у вас, Ксюш. Я пока за зелёнкой прогулялся, вокруг меня витал такой чудный аромат разогретого на солнце сада, — рассказывая, он аж жмурится от удовольствия, — а над нежными кисточками этой вашей крупной, махровой сирени, — демонстрирует руками размер, — никогда такую не видел, жужжали пчёлы, чирикали пташки. Чудеса. В городе такого не увидишь.

— Это «Красавица Москвы». Сорт такой, считается самым красивым сортом сирени в мире.

— Великолепно. Только темновато у вас в зале, ветки деревьев надо бы убрать, а то пол-окна закрывают. — Включает свет.